«Не баба, не хозяйка простыней!» – подумал Степан и посмотрел на натянутую от стропила к стропилу верёвку, на которой висели две серые пересохшие простыни.
У люка все стихло, Степан посмотрел на Матею, тот показал, что поднявшийся пошёл к слуховому окну, потом снова приложил палец к губам и показал налево. Степан, стоявший между Матеем и Ваняткой, переложил браунинг из правой руки в левую и приготовился.
Человек показался слева, он выглянул из-за дымохода, и Матея ухватил его за горло и приподнял. Степан метнулся к нему за спину и схватил руки. Человек оказался старым и щуплым, однако из руки у него Степан успел выбить пистолет. Матея ещё держал человека на весу, и тот болтал носками мягких тапочек, пытаясь достать до пола. Степан увидел, что лицо человека сереет, и он махнул Матее рукой. Тот поставил его на ноги, ноги подкосились, и человек, придерживаемый рукой Матеи, обмяк и стал молча валиться на опилки.
– Задушил?
Они с Матеей присели, Матея вытащил из кармана зеркальце и поднёс его ко рту человека, зеркальце запотело.
– Нет, дышит, – прошептал он.
– Давай верёвку, – прошипел Степан Ванятке, – быстро!
Они связали человеку руки и посадили спиной к дымоходу.
– Чеши к китайцам, через час начнет темнеть, пусть, где хотят, раздобудут грузовик и подгонят его к соседней парадной. На всё про всё тебе час, максимум – полтора. Лети!
Человек пришёл в себя минут через десять. У него дрогнули веки, он судорожно вздохнул и попытался достать рукой горло, но руки были связаны, он только дёрнул плечом и хлопнул глазами. Матея положил ладонь ему на рот.
– Смотри опять не задави! – прошептал Степан.
Человек дышал и водил глазами по сторонам.
– Чё, паря, хотел простыни стырить?
Человек под ладонью Матеи не смог открыть рта и только кивнул.
– Будешь орать? – с угрозой спросил его Степан.
Человек замотал головой.
– Смотри, чуть шумнёшь, моментально придушим! А? – Степан глянул на Матею, и тот с улыбкой кивнул. – Кого промышляем?
Человек попытался что-то сказать, но закашлялся под Матеиной ладонью и только после этого просипел:
– За простынями пришёл, своими!
Степан покачал головой:
– Врете-с, господин хороший! – и показал человеку его пистолет. – Зовут-то как?
– Серёга! – просипел человек.
– А годов сколько, шестьдесят пять, шестьдесят семь?
– Шестьдесят шесть!
– Ну тогда какой же ты Серёга? Отчество сообщи!
– Мироныч!
– Вот это другое дело, Сергей Мироныч! Ладно, мы про тебя все знаем, врать будешь после. Заглуши его! – сказал Степан, Матея легонько ударил Сергея Мироновича ребром ладони под левым ухом, и тот уронил голову.
