Силачу яростно аплодировали, потом на сцену вышел конферансье и объявил, что следующим номером будет политический балет на злобу дня. Снова забренчал рояль и нудно завыла скрипка, на сцену выскочил некто в германской каске с шишом и стал, вихляя нижней частью тела, выделывать сложные па и порой просто кривляться, словно изображая какую-то кипучую деятельность непонятно какого содержания. По закругленным вверх стрелкам усов Лихунов догадался, что пародируют императора Германии Вильгельма. Вскоре на сцену ковыляющей старческой походкой выбежал другой артист, с бакенбардами и подусниками, как у Франца Иосифа, и они преглупо стали прыгать по сцене вдвоем и даже в обнимку. Но рояль вдруг сделал фортиссимо, и оба артиста стали маршировать, усиливая все время резвость своих движений. Лихунов уже был уверен, что на сцене сейчас появится царь, но из-за кулис выпорхнула женщина в тунике, со щитом и с картонным шлемом на голове. «А это, должно быть, Италия», – подумал Лихунов и услышал, как зарукоплескали сидящие впереди офицеры. А императоры все убыстряли танец и попеременно хватали женщину в тунике за талию, а та кокетливо им улыбалась. Лихунову страшно захотелось уйти, и он уже было совсем поднялся, но на сцене произошла перемена. Италия, надарив воздушных поцелуев императорам и публике, скрылась за кулисами, а на сцену под томную восточную мелодию выплыла молодая дама в феске и в широких шароварах, принятая офицерами еще более громкими рукоплесканиями, чем Италия. Больше Лихунов выдержать не мог, поднялся и вышел из зала. В дверях на него налетел какой-то офицер, который был совершенно пьян.
– Пардон, пардон, – пробормотал он и поспешил занять место в зале.
Лихунов, посторонившись, прошел в помещение напротив зала, которое, судя по стойкому винному запаху, являлось буфетом. Десятка два столиков, покрытых грязноватыми скатертями, и стойка буфетчика составляли всю мебель заведения. Здесь уже сидели человек десять офицеров и громко, возбужденно разговаривали. В одном из сидящих Лихунов узнал Кривицкого, который фамильярно похлопывал по плечу своего собеседника, седоватого офицера полевой артиллерии. На столе теснилась дюжина пустых пивных бутылок. «Быстро он освоился!» – недовольно подумал Лихунов, но сделал вид, что не заметил поручика, и подошел к прилавку.
– У вас ужин есть? – спросил он у заспанного буфетчика.
Тот недоуменно поглядел на Лихунова:
– Бог с вами, господин капитан. В такое время только холодные закуски. Впрочем, все свежее, вкусное. Возьмите языков или говядину с хреном. Семга отличная есть. Зато напитков много – мадера, херес, водка трех сортов, пиво, если желаете.
