– Нет, она осталась там! – указывают куда-то за лес.
– А что здесь есть?
– Что есть? – Сэм останавливает руку с камешком. – Ничего нет. Но главное – нет системы.
Я мог бы рассказать про моего приятеля Гюнтера, который тоже терпеть не может систему и, напившись пива или шнапса, изрыгает по ее адресу жуткие ругательства. Иногда он называет систему «Матрицей», ты смотрел этот фильм, Сэм? «Матрица» настолько коварна, что проникает повсюду, тебе кажется: ее нет, а она – есть. Как иначе объяснить наркотрафик, проходящий через эти страшные леса?
Потом Сэм исчезает, но лопух по-прежнему покачивается. Внезапно лист начинает расти – так быстро, что тень от него накрывает двор. Вскоре зеленоватый купол полностью закрывает небосвод, и откуда-то доносится знакомый голос:
– Видишь это растение? Оно подобно системе, которая везде, так что никуда от нее не скроешься!
– Эй, кто говорит? – верчу головой.
– Я говорю.
Из покосившегося сарая, куда закатывали мотоцикл, выезжает инвалидная коляска, а в ней сидит… Норман! Дас ист фантастиш! Я ничего не понимаю, бормочу:
– Как ты ожил?!
А мне отвечают:
– Это Зона, в ней и не такое случается! Это сейчас тут меньше 10 кюри; а вот когда счетчики показывали больше 30 кюри, вообще были сплошные чудеса!
– Например? – спрашиваю недоверчиво.
– Например, реликтовые медведи встречались. Шагу ступить было нельзя, чтобы не наткнуться на очередное чудовище. Теперь они остались только в глухом лесу. Хочешь посмотреть медведя?
– Я? Даже не знаю…
– Хочешь, хочешь! Давай за мной!
Развернув коляску, Норман сильными рывками раскручивает колеса и устремляется на улицу. Я следую за ним. Дорога пылит, вот и последний дом позади, и лес проглатывает нас, как две полевые букашки. Или букашка – один я? А Норман здесь свой, так сказать, органическая часть местной экосистемы? Я не могу об этом спросить, я еле успеваю за коляской, которая все больше разгоняется. Вначале иду быстрым шагом, потом перехожу на бег, но все равно не могу догнать инвалида.
– Норман, остановись! – пытаюсь крикнуть. – Это, в конце концов, не Параолимпийские игры! У тебя вообще другая задача! Ты же прекрасно знаешь, что наши европейские дела очень плохи! Закат Европы – это, пожалуй, сильно сказано, но проблемы с единой валютой налицо, как и с наплывом афро-азиатских народов. Париж скоро станет мусульманским городом, а Германия на треть будет состоять из турок. А климат?! Это же всегда было нашим преимуществом: мягкий ровный климат без настоящей зимы, позволявший нам развивать сельское хозяйство…
