– По рукам! Ребятам-то как – завтра придти или сейчас уже остаться? – Таня и Мишкой стояли поодаль и внимательно на нас смотрели – А муку я нынче же принесу, фунта два пока, остальное – завтра: смолоть надо будет.
– Оставляй ребят.
Харченко-старший (так я и не узнал его имени) громко сокрушаясь, пошел домой, за мукой. Как будто я не знал, что минимум половину рыбы продавал он в трактир – трактирщик платил за фунт мелочи по две копейки. Ну да это дело не мое: я свою рыбку на зиму запасал, а что пацаны наловили, так пусть делают с ней что хотят. Васька Константинов – половину сушит, а половину сам дома и варит: когда отец и двое старших братьев домой приходят – им и еда готова. Девять лет парню – самостоятельный уже. Живут без матери, так что забот у парня хватает: ко мне он только на рыбалку бегает и на обед. А Ковали – всю рыбу сразу в трактир и несут: у них зимой корова пала, каждую копеечку они на новую копят.
Самый самостоятельный у меня – Андрюша Пименов. Десять лет ему. Ходит с сестренкой, ей летом три года будет. Мать у них батрачит где-то, отца – нет, живут вовсе в землянке – и больше о сестренке заботиться некому. Так он уже в субботу пришел, протянул мне три копейки:
– Дядь Саша, я тебе за сестренку завтра денег отдам: продам рыбу и отдам.
Деньги я взял. Нельзя было не взять.
У огородников, что обосновались рядом с Волгой, выменял на рыбу лука фунтов пять, ведро картошки. В лавке – купил чугунную сковороду (двадцать пять копеек), у трактирщика за две копейки купил хлебной закваски: хлеб он пек очень неплохой. Два фунта муки пшеничной купил. Вообще-то кусок закваски стоил у него полкопейки, но мне сразу много нужно было. Поэтому вдобавок ко всему взял я у него и полфунта сахара – дрожжи размножить быстро.
Обед слегка подзадержался: я нажарил лука с картошкой, потом поджарил самых больших сазанов из пойманных утром. И напек блинов, точнее – оладьев с картошкой. Как раз с поля приехал Дима, он там героически воевал с сусликами, целая колония которых разместилась на его земле. Не очень большая – но как раз из нор полезли молодые суслики и жрали они, по словам Димы, все что растет. Причем пшеницу особенно за деликатес считали.
Война у Димы протекала в общем-то успешно: он уже с десяток сусликов поймал и сам съел, да ещё семь принес домой – меня мяском побаловать. Мяска правда было небогато, суслики, на мой взгляд, были с домашнюю крысу – но когда Димка стал их жарить, я понял как соскучился именно по мясу. Так что обед получился просто роскошный: Евдокия еще щи сварила на бульоне из сусликовых голов с редисочной ботвой – очень вкусно получилось.
