– Какому там психиатру? Он так воспитан, у него на роду написано вором быть. Ты должна сдать его куда следует, – заорала она.
– Я сама разберусь, куда мне его сдавать, – разозлилась Валентина Георгиевна и подошла к Евгению Михайловичу: – Скажите мне, сколько он у вас взял? Я отдам.
– Две тысячи долларов, – ответил за него Святослав Петрович. – Он за границу собирался в командировку, потому и держал деньги в валюте.
– Это для нее огромная, неподъемная сумма, – чуть слышно прошептала Анюта.
– Я и сам вижу, – ответил Евгений Михайлович, обводя глазами бедную обстановку. Он немного помолчал и вдруг великодушно взмахнул рукой. – Знаете, я сегодня добрый, у меня сын родился. И в честь его рождения объявляю вам амнистию.
– Вы серьезно? Тогда большое вам спасибо, – прошептала Валентина Георгиевна.
А Евгений Михайлович круто развернулся и вышел из ее дома. Кивнув на прощание Святославу Петровичу и Игорю, не удостоив взглядом тетку Раису, он зашагал к своей машине. Ромка с Анютой поспешили за ним.
Восхищенный благородным поступком своего недавнего тюремщика, Ромка теперь окончательно его простил. А когда они все втроем сели в машину и поехали по направлению к Москве, он всю дорогу думал о том, как бы сам поступил на месте Евгения Михайловича. Наверное, это зависело бы от количества имеющихся у него денег. Очевидно, у его нового знакомого их куры не клюют.
– Вы богатый человек? – тронул Ромка за руку Евгения Михайловича.
– А это смотря с кем сравнивать, – не сводя глаз с дороги, ответил его новый знакомый. – Конечно, от потери двух тысяч долларов я не обеднею, но поверь, они у меня не лишние и достаются мне очень и очень непросто. Просто мне стало жалко этого несчастного ребенка, да и женщину тоже. Ее особенно, потому что взялась она за слишком трудное дело: такие дети, мне кажется, неисправимы.
– Я знаю этого мальчика. Он неплохой, но его, наверное, никто никогда не любил, – вздохнула Анюта.
– Возможно, но суть дела от этого не меняется.
Евгений Михайлович подвез Ромку к самой калитке и еще раз попросил его простить.
– Да ладно, чего уж там, – благосклонно махнул рукой юный сыщик. – Ведь если бы у вас сын не родился, мы бы еще вчера вечером во всем разобрались. Будем считать это мелким недоразумением.
– А инцидент исперченным, – усмехнулся Евгений Михайлович. – Будешь в наших краях – заходи. Приму как родного. И вообще… Мне правда очень неудобно. Считай, что я у тебя в долгу. Если что понадобится, сразу обращайся, помогу, чем смогу.
