Он вспомнил, как сам вчера гонялся за чужим котенком и, если бы не грозный пес, тоже бы проник в чужой двор, и неизвестно, в чем бы его потом обвинили. И еще он припомнил другого котенка, который выскочил со двора Евгения Михайловича перед самым его носом. Выходит, малец говорит правду?
– Да какой там котенок! Теперь у всех в поселке вещи и деньги пропадать начнут, и ты, Валентина, по гроб жизни не расплатишься. Мало тебе своих голодранцев? – снова заверещала тетка Раиса.
– Не твое дело! – закричала в ответ Валентина Георгиевна.
И правда, какое ее дело, подумал Ромка. Он таких теток знал, их и в Медовке было навалом, и в любом другом поселке они тоже имеются. Живут одними сплетнями, тем, что наговаривают на людей всякие гадости.
Ему стало очень жалко мальчишку. Похоже, что Святославу Петровичу тоже.
– Возможно, что так оно и было, и мальчик в самом деле искал котенка, – примирительно сказал он, снова обращаясь к Валентине Георгиевне. – Он же ребенок, мы все в детстве по заборам лазили. Вы им, – он кивнул в сторону тетки Раисы и Евгения Михайловича, – другие его вещи покажите, для полного, так сказать, успокоения.
– Пожалуйста, – ответила женщина.
Снова метнувшись в комнату, она вынесла оттуда старенькие джинсы, потертую курточку и с негодованием потрясла ими перед незваными гостями.
И вдруг то ли из джинсов, то из куртки на пол выпали блестящие пластиковые карточки. Ромка подобрал их, поднес одну к глазам, прочитал: «VISA» – и посмотрел на мальчишку. Тот с огромным удивлением смотрел на все эти предметы, и удивление в его глазах сменилось страхом.
– Я их не брал, – прошептал он.
– Ваши? – спросил Ромка у Евгения Михайловича, очень надеясь, что тот скажет, что у него были совсем другие карточки, а эти неизвестно чьи, и что они старые и вообще никому не нужны. Но его новый знакомый взял карточки в руки и пожал плечами.
– Мои. Хорошо, что хоть в банки теперь не придется ехать.
Валентина Георгиевна смотрела на Евгения Михайловича с неподдельным ужасом, потом перевела глаза на мальчишку и жестко сказала:
– Руслан, я тебе поверила, а ты, выходит, меня обманул.
У мальчишки расширились глаза и задрожали губы:
– Я не обманул тебя! Не обманул!
В следующий момент мальчик выскочил из-за стола, ужом проскользнул мимо всех и скрылся за дверью.
Святослав Петрович покачал головой:
– Ну, знаете, это уже патология, когда отрицается очевидное. Может быть, ребенка стоит показать психиатру?
А на лице Раисы появилась удовлетворенная, злорадная ухмылка, от которой Ромке стало противно.
