– Я и сам хотел бы знать.
– А ваша супруга… простите… не могла?..
– Нет, нет. С какой стати? Да и зачем бы Мэри поставила мою подпись? Но в любом случае она прежде рассказала бы мне, предупредила бы о вашем визите.
– Значит, у вас нет никакого представления, кто мог бы отправить мне это письмо?
– Ни малейшего.
– И вы не знаете, мистер Рестарик, в чем именно заключается дело, ради которого вы, как указано в письме, якобы хотели заручиться моими услугами?
– Ну откуда же мне знать?
– Прошу прощения, – сказал мосье Пуаро, – но вы не дочитали письма. Там после подписи есть еще маленький постскриптум.
Рестарик перевернул лист другой стороной и прочел машинописные строчки: «Дело, о котором я хотел бы посоветоваться с вами, касается моей дочери Нормы».
Рестарик переменился в лице, его брови сдвинулись.
– А, вот что! Но откуда же… Кто стал бы вмешиваться?.. Кому об этом может быть известно?
– Не уловка ли это, чтобы подвигнуть вас обратиться ко мне? Какой-нибудь ваш друг из самых лучших побуждений? Вы действительно не представляете себе, кто может быть автором письма?
– Не представляю.
– И у вас нет никаких неприятностей из-за одной из ваших дочерей? Из-за вашей дочери Нормы?
Рестарик сказал медленно:
– У меня действительно есть дочь, которую зовут Норма. Моя единственная дочь… – При последних словах его голос изменился.
– И у нее какие-то неприятности? Она попала в беду?
– Нет, насколько мне известно.
Но ответил он не сразу.
Пуаро наклонился к нему через стол.
– Мне кажется, это не совсем так, мистер Рестарик. Мне кажется, у вашей дочери есть какие-то неприятности. Возможно, серьезные.
– Почему вы так думаете? Вам кто-нибудь что-нибудь об этом говорил?
– Я исхожу исключительно из вашей интонации, мосье. К тому же в наши дни у многих людей, – продолжал Эркюль Пуаро, – очень много тревог из-за дочерей. Милые барышни обладают удивительным талантом навлекать на себя всяческие неприятности и беды. Не исключено, что и в вашем случае так.
Несколько секунд Рестарик молча барабанил пальцами по столу.
– Да, я тревожусь за Норму, – сказал он наконец. – Она трудная девочка. Нервная, истеричная. Я… к несчастью, я плохо ее знаю.
– Без сомнения, какой-нибудь молодой человек?
– В определенной мере, но тревожит меня не только он. По-моему… – Он внимательно посмотрел на Пуаро. – Я могу положиться на вашу сдержанность?
– Залогом тому моя профессия.
– Видите ли, вопрос в том, как найти мою дочь.
– Простите?
– В прошлую субботу она, по обыкновению, приехала в наш загородный дом. А в воскресенье вечером уехала назад в Лондон, где живет в квартире с еще двумя девушками, но теперь я узнал, что там она не появилась. Значит, она… поехала куда-то еще.
