В дверях кабинета возникла секретарша. Он вопросительно посмотрел на нее, но она подошла вплотную к столу, прежде чем сказать:
– Какой-то мосье Эркюль Пуаро. Настаивает, что вы назначили ему встречу, хотя у меня нигде не записано.
– Мосье Эркюль Пуаро? – Что-то знакомое, но почему, он вспомнить не сумел и покачал головой. – Представления не имею, хотя фамилию, видимо, слышал. Как он выглядит?
– Низенький. Иностранец, француз, по-моему. С необыкновенными усами.
– Ах да! Мэри именно так его и описала. Он нанес визит старику Родди. Но никакой встречи я ему не назначал.
– По его словам, вы ему написали.
– Абсолютно не помню, даже если и написал. Может быть, Мэри… Ну да неважно. Пригласите его войти. Пожалуй, следует разобраться.
Несколько секунд спустя Клодия Риис-Холленд вернулась, пропуская вперед себя низенького человека с яйцеобразной головой, огромными усами, узкими лакированными туфлями, дышащего тихим самодовольством, – все это точно соответствовало рассказу его жены.
– Мосье Эркюль Пуаро, – сказала Клодия Риис-Холленд и вышла, а Эркюль Пуаро направился к письменному столу, из-за которого уже вставал Эндрю Рестарик.
– Мосье Рестарик? Эркюль Пуаро к вашим услугам.
– Да-да. Жена говорила, что вы навестили нас… вернее, моего дядю. Чем могу служить?
– Я являюсь к вам в ответ на ваше письмо.
– Какое письмо? Я вам не писал, мосье Пуаро.
Пуаро посмотрел на него с недоумением, затем вынул из кармана лист, развернул его, пробежал взглядом и с поклоном протянул через стол.
– Убедитесь сами, мосье.
Рестарик уставился на письмо. Оно было напечатано на его собственной бумаге, а ниже стояла его подпись, написанная чернилами.
«Уважаемый мосье Пуаро!
Я был бы весьма обязан, если бы вы побывали у меня по вышеуказанному адресу, как только вам будет удобно. Судя по словам моей жены, а также справкам, которые я навел в Лондоне, если вы согласитесь принять щекотливое поручение, на вас можно положиться во всех отношениях.
Искренне ваш,
Эндрю Рестарик».
Он спросил резко:
– Когда вы его получили?
– Сегодня утром. В настоящий момент я не занят и потому приехал.
– Совершенно непонятная вещь, мосье Пуаро. Я этого письма не писал.
– Вы его не писали?
– Нет. И подпись у меня совсем другая. Вот посмотрите сами. – Он обвел взглядом стол, словно в поисках образчика своей подписи, и автоматически повернул к Пуаро чековую книжку, на которой только что расписался. – Видите? Росчерк в письме совсем другой.
– Но это поразительно, – сказал Пуаро. – Просто поразительно. Кто же тогда написал письмо?
