— «Sanguisuga rufa», — процитировал я. — То есть «красный кровопийца» или что-то в этом роде.
— Вы не таксономист[6], Ватсон, но вы — доктор, или, как в некоторых странах до сих пор называют эту профессию, — гирудолекарь. Можете вспомнить латинское название пиявки, принятое в медицине?
— Hirudo medicinalis, конечно. О! Это странно…
— Фактически Sanguisuga — не научное название биологического класса, а поэтическое. Так пиявки называются, например, у Плиния. Наш злодей — возможно, доктор Джеймс, а может, и нет, — знает латынь, но не медицинскую, не латынь человека, для которого пиявки, если я могу так выразиться, — его ремесло.
— Как очевидно и элемен… то есть изобретательно и аргументированно! — воскликнул я.
Холмс, заметив входящего в дверь Трейла, склонил голову и с иронией в голосе сказал:
— А вот и наш клиент. Доброе утро, мистер Трейл! Доктор Ватсон только что объяснил, и с большой эрудицией, что ваша красная пиявка — фальшивка, каучуковая игрушка. И теперь расследование ведет нас к Теобальд-роуд, к юридической конторе «Джармен, Фиттлэулл и Коггс», где сегодня вы наконец вступите в права наследования. И кстати, Ватсон, возможно, нам понадобится ваш превосходный револьвер.
* * *
Когда наш кэб уже грохотал по улицам, пробиваясь сквозь мрачный лондонский туман, Холмс решил поделиться с нами своими умозаключениями.
— Моя реконструкция — сущий пустяк, — сказал он. — Возможно, мистер Трейл, в тот день на вас повлиял целый ряд факторов — теплая погода, мечтательность, творческое вдохновение, бутылочка пива «Басс», — в результате чего вы пребывали в слегка сонливом состоянии. А ваши друзья и — я даже осмелюсь спросить — ваша сестра знали о том, что вы любите устраивать пикники у пруда в Хайгейте?
— Конечно. К тому же Селина постоянно меня публично упрекает и высмеивает за мои, как она их называет, «бестолковые привычки».
— Таким образом, нашему предполагаемому злодею, доктору Джеймсу, чья маскировка для меня абсолютно прозрачна и чье настоящее имя, думаю, мне известно, легко удалось найти место вашего пикника. И ему не составило труда украдкой приблизиться к вам и, наклонившись, поместить эту мерзкую тварь на тыльную сторону вашей ладони, пока вы дремали, раскинувшись на траве. — Он еще раз представил пиявку на всеобщее обозрение.
— Меня до сих пор от нее тошнит, — пробормотал Трейл.
— Снизу она будто покрыта темной патокой и выглядит очень убедительно, липко-слизистая на ощупь и мерзкая на вид, — пояснил Холмс. — Но, кроме того, ту часть, где у пиявки находится рот, опускали в какую-то едкую субстанцию вроде купоросного масла, — видите, как глубоко здесь разъеден каучук? Именно это вещество при соприкосновении с вашей рукой и вызвало жгучую боль, которую вы тогда ощутили.
