Горький, несколько раз переваренный чай был противен. Он бросил в свою кружку штук пять сахарных кусков. Снова отхлебнул из кружки.
— Теперь вроде можно пить.
Юрка сухарь сначала размачивал в чае и только потом кусал…
— Чаепитие закончилось, — сказал он, когда ребята опустошили котелок до дна.
Оделись они быстро. Оставленные вещи и рюкзаки сложили под тент на нары.
— На случай дождя. — Юрка посмотрел на небо. — Хмурится.
Взяли ружья и пошли к реке. Без тяжелых рюкзаков за плечами идти по снегу им было значительно легче. Не то что вчера. Но к речному берегу не подойти. Весенняя вода везде заходила прямо в лес. Поэтому парни шли и шли, выискивая, где посуше.
Валерка шел первым и старался ступать в кем-то оставленные и успевшие подтаять следы.
— Кто тут до нас прошел? — думал он, ставя ногу след в след. — Кому это нужно по лесу лазить?
Идти по следам было неудобно, хотя и легче, чем самому топтать снег. Наконец он пригляделся к следам, по которым шел. Они были большие по размеру и похожие на человеческие, только с мелкими черточками спереди. Валерка остановился и нагнулся. Тут до него дошло. Он обернулся и уставился на Юрку.
— Медведь ведь прошел?
— А я думал, что ты не заметишь, по чьим следам так весело топаешь. Причем заметь: этот медведь тут ночью ходил. Сначала недалеко от нашего костра, а потом по краю леса. Видно, не так давно встал из берлоги.
— Может, нули зарядить? — Валерка зашарил в патронташе. Юрка улыбнулся.
— Это только ты по тайге с незаряженным оружием гуляешь. А я нули сразу зарядил, как только понял, по чьим следам мы идем.
Валерка зарядил нулями свою ижевку.
— Пошли, чего тут стоять. — Юрка слегка подтолкнул Валерку плечом, и они продолжили путь. Только теперь Валерка шел медленнее, часто останавливался и осматриваться. А когда медведь отвернул от реки в глубь леса, даже обрадовался и стал быстро, быстро выбираться к сухому речному берегу, который был виден впереди. Наконец ребята вышли из леса, оглянулись и тихо подошли к воде. Первым теперь шел Юрка. Шаг, еще шаг.
— Иди прямо за мной, — шепнул он Валерке. — Вдруг тут норы бобровые. Пройдем у них по головам, вечером черта лысова увидим, а не кастеров.
Валерка с товарищем не спорил. Тот остановился.
— Вода больше не прибывает, — он показал пальцем на множество белых, без коры, ивовых веточек, плавающих среди кустов прямо у берега.
— Видишь?
— Вижу!
— Это и есть бобровый кормовой столик. Только он не так ярко выражен в этом месте. Воды тут много. Бобрики на этом плесе плавают и с воды кормятся, а после все речная водичка по кустам разносит. Поэтому палочки в одном месте и не лежат, как это было бы осенью. Понятно?
