— Ответь, пожалуйста, почему это у студентов-охотоведов родственники так часто болеют? Особенно, как только весенняя охота открывается.
Валерка смутился и пожал плечами.
— Вот и я не знаю, — произнес декан и отпустил Валерку домой проведать «больную» бабушку аж на неделю.
— Спасибо, — Валерка вышел из кабинета декана и еще раз, теперь мысленно, его поблагодарил. — Дядя Женя мужик что надо. Что бы мы без него делали?
С Юркой они увиделись через час, на общем комсомольском собрании студентов факультета охотоведения, которое посвящалось предстоящим майским праздникам и, конечно, организации и проведению демонстрации трудящихся. Студенты по очереди, один за другим подходили к кафедре и что-то там говорили о Первомае. Этого Валерка не слушал. А вот выступление декана — это другое дело.
— Народу вашего, как всегда, на демонстрацию придет немного, — говорил дядя Женя. — Прошу тех, кто из вас все-таки изъявит желание появиться, позвать с собой подруг и друзей из местных. Нам массовость нужна. А те, кто в леса уезжают, пусть будут поосторожнее, чтобы им потом не пришлось в охотинспекции доказывать: «Я думал, это гусь по реке плыл».
Ребята шутку оценили и громко рассмеялись.
Когда шли с собрания в общагу, Валерка спросил:
— Слушай, Юр, а декан, он что, все знает?
— Думаю, догадывается. Хотя многое и знает. Ему обязательно кто-то из студентов стучит про жизнь нашу.
— Как стучит?
— Обыкновенно. Как птичка дятел. Только не по дереву, а на товарища. Кто и зачем по лесу шатается. Кто сколько за сезон куниц отловил. Кто пьет, а кто по девкам шляется. Кто кастеров по весне долбит.
Юрка улыбнулся.
— Мало ли о чем можно стукануть.
— Да ладно тебе. Кто может из нас стучать? Ты их знаешь?
Теперь Юрка внимательно посмотрел на товарища.
— Любой! Да хоть бы и мы с тобой, — он рассмеялся. — Шучу, конечно. Поэтому лучше прятаться от парней-охотоведов, которые считают, что их одному топаем к дому бабушки Таисьи и там встречаемся. На конспиративной квартире. Переодеваемся в охотничью одежду и шуруем на автовокзал. Билеты я уже купил, — он показал два билета на автобус.
В этот же день Валерка стал готовиться якобы к поездке домой. К родителям и к «больной» бабушке. Он показал ребятам, жившим с ним в одной комнате, телеграмму.
— Больная бабушка — это святое, — читая вслух телеграмму, Юрка сделал серьезное лицо, — Я тоже к жене и ребенку в деревню еду. Меня как семейного отпустили. Хозяйством домашним займусь. За неделю много чего можно переделать. Печку в избе хотел побелить, крышу на сарае подремонтировать, дровами на зиму заняться, — перечислял Юрка дела, запланированные на майские праздники.
