— Господи, — сказал Дан, — до чего просто!..
— Конечно, собери мы материал, расшифровать его было бы сложнее, чем составить словарь с помощью палевианина. Кстати, если кто из той экспедиции и заслужил похвалу, так это Дан.
— Это верно, — согласился Патрик. — Но имей мы материал, мы получили бы язык и так. Может, не за день, а за три, но получили бы. И без всех этих неприятностей. Нда… И почему же ты промолчал? — спросил он снова.
— Да потому что все это отлично сочеталось с замечаниями насчет моего тоталитарного мышления и прочими намеками… Типичные идеи работника службы безопасности! Сиди, — махнул он приподнявшемуся с места побагровевшему Артуру, — я не тебе в упрек. Себе. Я вел себя, как мальчишка. Как такой же упрямый осел, если угодно. Говорю же, я отработал просто скверно. Стыдно вспомнить! Ладно, все это побоку! Вернемся к вещам, более насущным. — Он помолчал, потом спросил: — А ты хороший биолог? Только честно. Поверю на слово.
Артур смутился.
— Трудно так… О себе. Я могу принести рекомендации…
Маран покачал головой.
— Это бесполезно, — сказал он. — Если там, на Эдуре, окажется, что рекомендации лгут, я не стану возвращаться и взыскивать с тех, кто их тебе накатал. У меня свои представления о деле. Я предпочитаю, чтобы человек отвечал за себя сам.
— Понял, — сказал Артур.
— Так как?
— По-моему, неплохой, — сказал тот, подумав. — Да. Я берусь отвечать за себя.
— И еще, — добавил Маран жестко. — Я человек нелегкий. Со мной действительно трудно иметь дело. Не из-за правоты или неправоты, а потому что я не очень люблю делиться своими планами с подчиненными. Но коли уж я отдаю приказы, они выполняются.
Он так и сказал — не должны выполняться, а выполняются. Артур слушал его, не мигая.
— Ну как? — спросил Маран. — Все еще хочешь в мою команду?
— Да, — ответил тот твердо.
— Ну что ж. — Маран сел и взял бокал с вином. — Беру. За твои успехи!
И Дан увидел, как просиял Артур.
Когда Дан сбежал по лестнице в холл, Маран был уже внизу. Он стоял у двери в гостиную, подойдя, Дан услышал самозабвенный женский смех, звонкий — Ники, грудной — Наи и даже смех Дины, немного более сдержанный, но веселый.
Маран был рассеян, даже не сел в кресло пилота, оставив его Дану, и, подняв флайер в воздух, Дан спросил:
— Волнуешься?
— Чего ради? Из-за ВОКИ? Да нет.
— Думаешь, все пройдет гладко?
— Конечно. О тебе и Патрике речи нет. Артур? Возможно, он не лучшим образом выглядит после Палевой, но раз я его взял и ручаюсь за него, им-то какое дело?
