Они с аптекарем начали сходу торговаться так, что несколько клиентов заведения, бывших внутри, вышли на всякий случай проветриться.
– О, девочка, не так сразу! Я тебя не знаю, с тобой не работал. – Возражал аптекарь.
– Так давай познакомимся: я та, кто товар тебе продаст дешевле, чем обычно. И качество у меня отличное. Сам убедишься. – Отвечала она.
Аптекарь был загорийцем. Из той породы, что, казалось, рождались сразу тощими юркими стариками, склонными к скупости и любви к большим, пышным и громким торгам. Но и торговка была ему под стать. Шумела и жестикулировала, как и положено торгашам. Она была так напориста, что, казалось, вот-вот возьмет собеседника за кудрявые волосы и начнет колотить о прилавок его головой.
– … черные семена, перемолотые лини, – перечисляла она, – готовая ходьбинская горчица, масло миррорских яблок...
– А горчица что? – Заинтересовался старик.
– Горчица в прессованных брикетах: больше горсти будет, если перетереть.
– Черные семена беру обычно по десять жести за горсть, а горчицу – два за брикет…
– Я же сказала: дешевле, чем обычно, а не даром! Горчица ходьбинская, а не с поля за городом.
– Но ты совсем не та, кто мне товар поставляет!
– Так ты тут не дружбой занимаешься, а выгодой. И нет у тебя ни черных семян, ни горчицы никакой, и, наверное, не часто бывают.
– Четырнадцать за семена и четыре за горчицу. – Вновь понизил тон аптекарь.
– Слушай, – она приблизилась к прилавку, – аптеки тут еще есть, черные семена я и там могу оставить. У них будут, а у тебя – нет. А уж горчицу я могу в любую лавку сдать – хоть пекарю, хоть лекарю.
– Показывай.
Торговка сгрузила сумки на пол, открыла карман перекидки и достала оттуда мешочки. Поставила их на прилавок и развязала узлы. Торговец потер верхний брикет и понюхал палец. Затем другой рукой взял пару семян и разжевал их.
– Позвольте, но это не дотягивает до первой линии! – Возразил старик.
– Цену не сбивай! Так?! Товар отличный – иначе я бы не стала его вообще тащить.
– Восемнадцать и пять.
– Двадцать три и восемь.
– Ну, тут уже про дешевле, чем обычно и не пахнет.
Как у старого аптекаря хватало упорства изображать такое спокойствие перед яростным женским напором, Хмарей не знал. На его месте он бы сейчас уже согласился латать ее форму бесплатно.
Да. – Понял портной. – На ней была именно форма. – За полами примелькавшегося плаща беспрестанно показывался предмет его мастерства. Хмарей боялся обмануться издали, но все сходилось к тому, что это была форма Змей.
