Готовился к боям и полк майора Свиридова. По, ночам на полустанок, расположенный в нескольких километрах от деревни, прибывали вагоны с солдатами, военной техникой, боеприпасами, горючим. Все это немедленно распределялось по подразделениям.
Из-за хлопот, связанных с приемкой военного имущества, Ордынцев на время забыл о Евдокии. А она, видя, что Егор все время занят, больше не приходила к нему. Может быть, на этом все и кончилось бы, но однажды, спускаясь в ложок к ключу, Егор повстречал Евдокию. Она шла, задумчиво покусывая травинку. Увидев перед собой Ордынцева, вскрикнула.
— Как вы меня испугали!
— Чего уж, — улыбнулся Егор, — не зверь же.
Она повела плечом.
— Скажете тоже. Далеко ли направились, товарищ старшина?
— Да вот водички немного глотнуть. Жарко, томит.
— А я напилась, аж зубы ломит. Тут много таких ключей. Потому и трава здесь высокая, густая. А вы в лаптях как заправский крестьянин.
— Я с удовольствием сменил бы солдатскую робу на деревенскую одежду, — сказал Ордынцев, впервые заглянув ей прямо в глаза. И добавил: — Пошел бы к вам в примаки.
— Нужна я вам: ни кола, ни двора, да еще с ребенком. Нет уж, живы-здоровы останетесь — ищите себе девушку. А с женщиной трудно ужиться, у нее всегда в памяти прежний муж.
— А разве вы не смогли бы снова полюбить?
Она вздохнула.
— В народе, Егор, верно говорят: покойник молчит, а за спиной всегда стоит. Вы вот мужчина видный, а как вспомню своего Пашу, сразу все внутри обрывается.
Ордынцев горячо возразил:
— Но ведь живой о живых думать должен, Дуся. Не век же вам во вдовах ходить?
— Не знаю, как дальше будет, а сейчас — нет. Зря вы, товарищ старшина, такой разговор затеяли.
И она убежала от Егора, закрывая руками лицо. Он удивленно посмотрел ей вслед и пошел дальше.
После разговора у ключа Егор не находил себе места: запала ему в сердце эта невидная на первый взгляд, худенькая женщина. Закурив, тут же бросал цигарку, снова брался за кисет. Волновало Ордынцева то, что Евдокия, как ему показалось, не поняла его. И Егор решил еще раз повстречаться с нею.
Вызвав Сурина, он смущенно сказал ему:
— Я тут кое-что из трофейного барахлишка отобрал. Отдай женщинам, пусть перешьют что-нибудь детишкам. Да и из продуктов кое-что можно выделить. Работали они старательно, грех обидеть.
— Слушаюсь, товарищ старшина, — ответил сержант.
Помолчав, добавил:
— Ты бы, Егор, с Евдокией поласковей.
— По какому это поводу?
Хитро улыбнувшись, Сурин наклонился:
