Четверка поднимается и отправляется стягивать с вешалки свои дождевики, ибо над Панамой[1] бушуют разгневанные валькирии. Описанные[2] господа, не прощаясь со мной, убираются, поручив тащить чемоданчик бригадиру Пуалала.
Ибо, повторяю я, никогда не знаешь!..
Глава III
ЕСЛИ НЕ ВСЕ, ТО НИЧЕГО
В келье, которую он делит с четырьмя или пятью каликами, в той или иной степени покалеченными, Калель старается дышать нормально, но в груди что-то колет.
В одиннадцать часов главврач, совершающий обход, останавливается у его постели. Это старый хмырь, убеленный сединами, в белом же халате. Правый карман прожжен плохо притушенным окурком, который он там прятал. На шее висит стетоскоп, как цепь некоего ордена самодельной бурды.
Он наклоняется к Калелю, засовывает два резиновых наконечника себе в ушные раковины и прилежно прослушивает его.
Затем кивает головой и заглядывает в температурный лист.
— Вы можете покинуть нас завтра, — объявляет он, — пообещайте мне только отправиться в горы на полмесяца для окончательного выздоровления. Я выпишу вам кое-какие лекарства, которые нужно принимать неукоснительно.
Калель отвечает: «спасибо, доктор, можете на меня положиться». Старый айболит (называемый Сезар Пьяно) отваливает, обежав другие постели.
Калель делает знак сестре, сопровождающей «патрона». Нельзя ли ему получить газету?
Прелестная дама, пикантная брюнетка, с такой грудью, что можно смело выходить на большой простор, улыбается утвердительно.
И в самом деле, через пять минут она приносит номер Франс-Суар, совсем свежий, которым не стоит чистить подвенечное платье. Калель торопливо просматривает его. Об инциденте в Отеле Путешественников упоминается на третьей странице. Двадцать строк. Огонь занялся в прачечной из-за халатности кастелянши, отправившейся выпить кофе и оставившей включенным свой утюг. Отель сгорел полностью. Слегка пострадали с полдюжины человек, из коих лишь один нуждался в госпитализации. Точка, конец заметки. Абзац.
Калель пренебрегает последующим сообщением об очередном заявлении премьер-зловинистра, равно как и о победе Бордо над Пари-Сен-Жерменом. Он сворачивает газету и кладет ее на металлический столик у изголовья. Отель сгорел полностью. Прощай, чемоданчик!
Теперь ему придется объясняться с другими. Чертова кастелянша, шалава пустоголовая! Оставить включенным утюг! Кофе, как же! Она, должно быть, угощала своими окороками хозяина, чтобы настолько задержаться. Калеля подмывает срочно вызвать
