«Правильно летчики называли «ишачки» «ежиками»!» – подумал я в очередной раз встречая в лоб атаку «худого». Но на этот раз он не успел увернуться от очереди, и пушечные снаряды вспороли его от носа до хвоста.
Это было последнее, что я мог сделать, патронов больше не было, выпустил последний боезапас, поэтому мне пришлось просто молча крутиться, уходя из‑под огня. Я уже получил несколько попаданий, да и бак был практически пуст, так что долго крутиться я не смогу. Собьют, ироды.
Уворачиваясь от очередной атаки, я посмотрел где помощь. Три истребителя атаковали бомберов, а вот двое были уже близко. Это подстегнуло немцев, и они, поняв что я пустой, бросились в двойную атаку. Я знал, как от нее уйти, но тут мотор зачихал.
«Б…я, бензин!!!» – только и успел я дернуть штурвал в сторону, как по мотору и правому крылу забарабанили снаряды.
Выбросив клубы дыма, видимо попали зажигательными, «ишачок» понесся вниз, и как раз в это время помощь на МИГах сцепилась с немцами. Откинув борт, я чуть довернул штурвал и с трудом выбросил внезапно уставшее тело наружу.
«Сбили, все‑таки сволочи!» – изумленно подумал я, падая на город, меня поразила техника пилотирования немцев – я их делал как щенков. Или мне попались молодые пилоты или я недооценил свой потенциал.
В это время мы фактически крутились над Минском. «Ишачок» густо дымя, падал куда‑то в район парка. Вот на моторе возникло пламя, и ястребок огненным шаром врезался в землю, повалив несколько деревьев. Понимая что тянуть не стоит, немцы все равно дерутся с нашими, я дернул за кольцо на бедре.
Дальше произошло страшное. Маленький парашют вышел, но выдернуть основной не смог, то ли его склеила кровь, то ли неправильно уложили, и я с диким воплем с километровой высоты, стал падать на город, пытаясь затормозить руками.
Вы знаете, что такое ужас? Да, тот самый, от которого впадаешь ступор. Так вот я теперь знаю.
Не переставая орать, я падал на город, какой‑то частью мозга, я хладнокровно прикинул.
«Судя по направлению ветра и скорости моего падения место моего приземления будет крыша вооон того дома!»
Однако главное сознание продолжало пребывать в ступоре и орать.
Как ни странно, из этого состояния меня вывел немец из бомбардировщика, который опускался неподалеку. Этот гад, пару раз выстрелил в меня, когда я пролетал мимо него метрах в пятидесяти. Успев обматерить его, я быстро прикинул что можно сделать. Выход только один дотянуться до выпускного парашюта и выдернуть основной, что я и попытался сделать.
