На площади перед институтским комплексом ветер, словно устав от работы, лениво закручивал лёгкую позёмку. Постамент памятника-головы, возвышающийся в центре площади, запорошен, снег набился и сверху, в углубление чугунной лысины.
Валентина Павловна и Карнаухов стояли на автобусной остановке. У неё мёрзли ноги, и она то и дело постукивала сапогами друг о друга, а у него "прихватило" ещё в Армии отмороженные уши и он их попеременно тёр. Карнаухову ехать всего три остановки до метро, а Валентине Павловне гораздо дальше до дома, где ей предстояло успеть до вечера приготовить ужин для возвращающихся с шабашки мужа и из института сына. Карнаухову очень хотелось продолжить начатый на территории института и прерванный неожиданным "марш-броском" собеседницы разговор. Потому он решил ехать на том же автобусе, что и Валентина Павловна, пропуская другие. К остановке сразу за ними, пыхтя, подползла тучная уборщица того самого третьего этажа, где работала Валентина Павловна, а сейчас предстояло Карнаухову. Она ехала туда же куда и Валентина Павловна – они получили от института квартиры в одном доме.
– В отстой попали, теперь долго ждать будем, – сообщила уборщица, становясь рядом.
Обе женщины были примерно одного возраста, а в институте уборщица проработала даже больше – в советское время здесь за любые, даже самые ничтожные места люди держались, ведь работать за этим жёлтым забором было и престижно и выгодно. Сейчас же всё складывалось так, что старший научный сотрудник теряла работу, а уборщица, напротив, осталась востребованной, даже более того, арендаторы обещали ей доплачивать от себя. Раньше, проучившаяся около двадцати лет, Валентина Павловна стояла на социальной лестнице на много ступеней выше, едва осилившей восьмилетку уборщицы. Тем не менее, именно уборщица, на правах старой знакомой Валентины Павловны, вдруг стала взахлёб вспоминать минувшие советские времена, обращаясь в основном к Карнаухову, видимо считая его одним из "тузов" фирмы-арендатора:
– …Ведь как у нас тут было… Такой институт был… Всё порушили дерьмократы чёртовы, … А снабжение какое было, не выходя за проходную любые продукты…, – по выражению лица уборщицы становилось ясно, что продуктовое изобилие институтских кормушек в те годы умиляло её больше всего.
– Ну, и сейчас с голоду не мрём, – с лёгким раздражением прервала ностальгические стенания Валентина Павловна.
– Что сейчас, сейчас везде одно и то же, только деньги выкладывай, а тогда только у нас было, и только для своих и всё со скидкой.
