– Ду… думала…
– Вот и хорошо. Ты в банк ходила?
– Нет еще.
– Иди, сходи. Надо деньги тебе взять. Он еще, – она посмотрела на часы, – полчаса работает. Пойдем, я тебя отведу. Умойся и пошли. Кредитку не забудь.
Мы вышли на улицу, не торопясь прошли в сторону Зубовской. Около банка Алла сказала:
– Иди, сними пару тысяч, а я тебя тут подожду, подышу.
Я зашла в банк, подошла к окошку, за которым сидела девушка, похожая на симпатичную мартышку. Протянула карточку:
– Две тысячи рублей можно снять?
– Конечно, – ответила, улыбнувшись, обезьянка.
– Скажите, пожалуйста, сколько у меня всего на счете?
Девушка пощелкала по клавишам, внимательно посмотрела на меня:
– Вам сказать сумму… в какой валюте?
– Ну, в рублях…
Девушка еще раз внимательно посмотрела на меня, потом с интересом оглянулась по сторонам, потом еще пощелкала, взяла бумажку, что-то написала на ней и протянула мне. Я прочитала: «23.000.000 р.»
– Это – сумма? – спросила я. Вопрос был не слишком умен.
– Нет, это шифровка, – улыбнулась девушка. – От Алекса. Юстасу.
– То есть… это у меня рублей… столько… теперь…
– Да, – мартышка улыбалась во все зубы. Как мне показалось, сочувственно.
– Странно, – сказала я.
– Это бывает.
– Я вижу.
– Нечасто… к сожалению, но бывает. Так сколько вы снимете со счета? Две тысячи рублей?
– Пожалуй… двадцать. Нет, тридцать… вообще-то… дайте сразу сто.
– Хорошо.
Автомат выдал очередь из зеленовато-голубоватых фантиков с надписью «Ярославль».
– Спасибо.
– Всего хорошего.
Я вышла из банка прямо с пачкой в руке.
– Ну как? – спросила, мерцая зеленью глаз, Алла.
Я молчала.
– Пачку-то спрячь.
Я положила пачку в сумочку.
– Ты у Тимура потребовала сколько? Пол-лимона евро? Вот и получи. Вместе с несклоняемостью и дефисом. Тимур тебе, конечно, сумму немного округлил в твою – заметь – пользу. Ну, как говорится у вас в Крестах, с походцем. На случай если евро вырастет по отношению к рублю. Или ты недовольна?
– Я довольна.
– Вот и иди отдыхай. Спи. Завтра, как проснешься, приходи в офис. Напоминаю: код 155,16-я комната. И запомни: эти деньги – никакой не аванс. Ты ничего никому не должна. Ничего и никому. Вот так. Давай. До завтра.
Алла поцеловала меня в щеку, смахнула помаду тыльной стороной ладони и быстро и изящно зацокала в сторону Зубовского бульвара. Я некоторое время смотрела, как она гарцует, красиво раскачивая рыжей шевелюрой в одну сторону и бедрами – в другую. К ней тут же приклеился какой-то толстый мужик в кепке. Алла, не останавливаясь, что-то сказала ему, и он отшатнулся. Поправил кепку, мотнул головой, ухмыльнулся, плюнул и пошел прочь.
