— А что если начать с другого конца? — предложил Жакоб. — Вы сказали, святой отец, что все четверо вам солгали. Так как нам это известно, значит, распутывая их ложь, мы можем вывести преступника на чистую воду.
— Дело в том, Жакоб, что я не знаю в чём именно каждый из подозреваемых солгал, — признался викарий. — Возможно, с их стороны это была всего лишь попытка скрыть что-то другое, никак не относящееся к убийству пономаря. Вот, к примеру, что ответил брат Гийом на вопрос об уставной обуви?
— Что его сандалии были толи грязными, толи мокрыми, поэтому вчера он обулся не по уставу.
— Именно. Видишь в чём здесь ложь?
Жакоб задумавшись, почесал кончик носа.
— Ничего толкового на ум не приходит. Похоже на правду.
— Вот то-то и оно, похоже, но не правда, — викарий громко чихнул. — Кажется, я всё-таки простудился. Ах, как не ко времени. Но вернёмся к обуви брата Гийома. Скажи мне, Жакоб, когда братия отправилась спать до или после того как начался дождь?
— Дайте-ка подумать, — Жакоб снова почесал нос. — Кажется, до.
Викарий подался вперёд и, понизив голос, спросил:
— В таком случае, когда же добрейший брат Гийом смог настолько испачкать свои сандалии, что был вынужден их сменить? Ответ напрашивается сам собой: только после того как начался дождь. Из этого следует, что брат Гийом выходил из кельи в неположенное время, но скрыл этот факт от нас. Почему?
Глаза Жакоба округлились.
— Потому, что он выходил подрезать верёвку.
— Но как это проверить? — Спросил викарий. — А что, если его ночные прогулки не имеют никакого отношения к смерти пономаря? Опять же, чтобы подняться на колокольню, нет необходимости шлёпать по лужам. Как ты знаешь, туда можно без труда пройти прямиком из братского корпуса. Отсюда следует, что брат Гийом скорее всего бродил ночью по внешнему двору. Спрашивается, что он там делал?
— Нужно прижать его как следует, он во всём и сознается, — тут же предложил Жакоб.
Викарий сложил кончики пальцев и задумчиво покачал головой.
— Не уверен, да и не в этом дело. На главный-то вопрос мы до сих пор так и не нашли ответа: почему кто-то желал избавить грешный мир от брата Жана? И что, собственно, нам известно о его прошлом? Ровным счётом, ничего. — Викарий повернулся к Жакобу. — Кстати, у пономаря ноги тоже были измазаны грязью. Хотелось бы знать, не вдвоём ли они с братом Гийомом разгуливали роковой ночью?
После Вечерни, когда братия устремилась к выходу из храма, Матье де Нель окликнул ризничего. Брат Антуан повернулся и хмуро уставился, на излучавшего любезность, викария.
