— Нет, — камерарий слегка замялся. — Склока разбиралась на следующем капитуле, но приор, не любивший брата Жана, упирал на то, что пономарь виноват не меньше, следовательно, заслуживает такого же наказания, как и брат Юбер.
— Пономарь страшно из-за этого разозлился, — добавил хранитель амбаров, — и ждал только возвращения отца-настоятеля, чтобы поквитаться с братом Юбером.
— Ну, а что брат Юбер?
— Грозился отныне давать пономарю только тупые бритвы, — засмеялся брат Гийом.
— А вам, брат Гийом, как видно, достаются исключительно наточенные бритвы, — викарий указал глазами на руку собеседника.
— А, это не бритва, — отмахнулся хранитель амбаров. — Гвоздём я распорол на днях, но на мне быстро всё заживает.
В своих покоях Матье де Нель велел Жакобу справиться у аббата о ризничем. Сам же опустился в кресло и развернул грамоту, принесённую услужливым прекантором. Но вникнуть в суть читаемого не удавалось: его лихорадило, лихорадка накатывала волнами и мешала сосредоточиться. Очевидно он всё-таки простыл этим утром на похоронах, а заболеть сейчас означало отложить дознание на неопределённое время. Только вот разговор с ризничим откладывать никак нельзя, и о прошлом пономаря необходимо выяснить всё что можно. Кроме расследования, хотелось бы заняться книгами — не век же он будет сидеть в этом аббатстве.
Жакоб вернулся, сообщил, что ризничий всё ещё у аббата, и принялся раздувать в камине едва теплившийся огонь. Делал это он настолько усердно, что сам перепачкался будто трубочист, и усеял пеплом всё вокруг.
— Что-то вы больно бледный, святой отец, — заметил Жакоб, когда усилия его наконец увенчались успехом, и поленья в камине ярко заполыхали.
Викарий, следуя ходу своих мыслей, никак не отреагировал на беспокойство Жакоба, заговорив совершенно о другом.
— Аббат, сторож Пьер, брат Гийом и брат Юбер уже опрошены. Я полагаю, все они были не вполне честны, за исключением, возможно, только брата Юбера. Но и тут я не совсем уверен.
— Солгали! Вот этим они себя и изобличили! — воскликнул Жакоб, вытирая рукавом рясы, испачканное пеплом лицо
— В чём? В убийстве пономаря? Тогда это сговор, ведь их четверо, — охладил его пыл викарий.
Но Жакоба не так-то просто было сбить с толку.
— Разве так не бывает? Один придумывает план, а другие его исполняют.
— Да, такое бывает, — кивнул викарий. — Но не думаю, что это наш случай. Здесь действовал один человек. Но как к нему подобраться, не имею пока представления.
