***
Ризничий открыл глаза и уставился в высокий потолок кельи долгим немигающим взглядом. Надо же, какой ужасный сон опять ему приснился!
Сон был ужасен и тяжел. В нем брат Антуан прятал под рясой бронзовый светильник и кадильницу. И за сим недостойным занятием его застал, приехавший третьего дня, викарий.
Ну почему так бывает, что хорошие, легкие и праведные сны прерываются от малейшего шороха, а в страшных снах как будто вязнешь и не можешь проснуться? Вот и колокол умолк, а это значит, что он проспал, хотя должен был подняться с первым его ударом.
— Все это очень странно, — пробормотал ризничий, пристраиваясь к веренице спускавшихся по лестнице монахов.
Нахлобучив капюшоны и ссутулившись от пробиравшего до костей влажного воздуха, монахи гуськом направлялись в зал капитулов, прижимаясь к стене крытой галереи, которая опоясывала клуатр по периметру. За ее арочной колоннадой мелькал внутренний двор, превращенный сейчас в огромную грязную лужу с торчавшими кое-где островками все еще зеленой травы. Четыре каменные дорожки, ведущие к колодцу в центре клуатра, скрылись под водой, а на поверхности беспорядочно плавали желто-багряные листья, занесенные сюда порывами ветра из монастырского сада.
Цепочка семенивших монахов уперлась в закрытые двери и остановилась. Ризничий сжал в тонкую нить бескровные губы — каждый раз одно и то же! Теперь придется ждать пока его высокопреподобие соизволит явиться или пришлет своего прихвостня, брата Армана, дабы открыть дверь на лестницу, что ведет в зал капитулов.
Неожиданно со стороны внешнего двора донесся крик, эхом разнесся по аббатству, повторился снова и внезапно захлебнулся. Цепочка, скучавших в ожидании отца-настоятеля монахов, вздрогнула, изогнулась, островерхие капюшоны завертелись в разные стороны. Ризничий недовольно обернулся.
— Что там происходит?
— Не знаю, — пожал плечами, стоявший за ним монах. — Надо бы пойти посмотреть.
— Неслыханно! — прошипел ризничий. — Именно в то время, когда в обители визитатор. Братия совершенно отбилась от рук — то смех, то дикие крики. Неслыханно!
— Вы абсолютно правы, брат Антуан, — согласился монах. — Но сейчас мы узнаем причину переполоха. Вон, бежит прекантор 14. Да на нем лица нет! Верно какое-то несчастье.
Цепочка монахов окончательно распалась на отдельные звенья, образовав вокруг прекантора плотное кольцо. Ризничему пришлось усердно поработать локтями, чтобы протиснутся вперед.
— Это вы кричали, брат прекантор? Поднять такой шум перед началом капитула, да еще во время визитации! Надеюсь, вы сможете оправдать свой дерзкий поступок?
