— Я так и подумал, что вы уже давно встали. Боялся, не поспею, а все из-за брата Юбера, — пожаловался Жакоб.
— Хранителя бритв? — спросил Матье де Нель, усаживаясь на скамью лицом к окну.
— Его самого. Все ноги сбил из-за него, святой отец, еле нашел, а с ним знаете, что приключилось?
Жакоб затрясся от смеха, бритва в его руке дрогнула, оставив на щеке викария небольшой порез.
Матье де Нель отпрянул.
— Осторожней! Или ты решил меня зарезать?
— Ой, святой отец, простите, никак не хотел! — испуганно засуетился Жакоб. —
Это все из-за брата Юбера.
Викарий вытер полотенцем кровь.
— Не юли, Жакоб. Он-то здесь причем?
В ответ Жакоб расхохотался, да так, что у него на глазах выступили слезы. Вытирая их рукавом рясы, он снова взмахнул бритвой. Матье де Нель поспешно отклонился.
— Вы не поверите, святой отец, но брат Юбер весь вчерашний день животом маялся, а ближе к рассвету не утерпел, побежал к санитарному брату за лекарством. Мне, конечно, и в голову не пришло искать его в лазарете, — Жакоб повернул голову викария с намерением продолжить бритье.
Матье де Нель покосился на острое лезвие.
— Знаешь, Жакоб, мне кажется, будет лучше, если сегодня я останусь небритым.
— Ну, уж нет! — Жакоб спрятал бритву за спину. Привилегию брить викария он отстоял в долгих баталиях и очень ею дорожил. — Не тревожьтесь, святой отец, я буду осторожен.
Матье де Нель обреченно закрыл глаза, подставляя левую щеку самозваному брадобрею.
— Ну так вот, — весело продолжал Жакоб, — когда я, наконец, отыскал брата Юбера, он стал жаловаться на беспорядок в ларце. Он, говорит, вчера все бритвы аккуратно сложил, а кто-то без его ведома все взял да перерыл, а одна и вовсе пропала. Врет, ясное дело. Ну, да бог с ним. Хотите лучше узнать, как вас здесь величают?
— М-м-м-, — промычал в ответ викарий, оттягивая вниз верхнюю губу.
— Епископский досмотрщик, — хохотнул Жакоб. — Сам слышал, как келарь с ризничим о вас говорили. Келарь так возмущался — аж слюной брызгал. Да, нагнали вы на них страху, рыская по кухне.
— Слей-ка мне на руки, — попросил викарий. Он тщательно умылся, вытер лицо и принялся рассматривать свое отражение в зеркале. — Видишь ли, Жакоб, я, разумеется, совсем не против подношений, но видя желание сразу же подкупить меня манускриптом, не удержался и решил проявить придирчивость. Если сразу обнаружить строгость, а потом милость, последнюю будут ценить больше, — викарий отдал зеркало Жакобу и направился к двери, бросив через плечо. — Поторопись, капитул скоро начнется.
