— Давайте взглянем на это чудо, — проговорил Унус.
Кутар сдернул с серебряной клетки лиловую ткань и в зале раздались восторженные возгласы. Птица и в самом деле была прекрасна. Сидя на жердочке, она чистила клювом перышки, время от времени расправляя желтые крылья.
— Приветствую тебя, Унус… король Фалкара, — прощебетала она.
Унус рассмеялся холодным бесчувственным смехом, казалось, проникавшим в самые кости слышащего.
— По крайней мере, говорить она умеет. Но действительно ли ты способна предвидеть будущее, птица из Сисифеи?
— Способна, великий владыка. Я вижу Стефанию, дочь покойного короля Тормонда и покойной королевы Хриасалы, восседающую на том самом троне, где ныне сидишь ты!
По залу для аудиенций прокатились испуганные крики. Все отчаянно толкались, стараясь поближе подойти к этой птице, которая предвидела такое будущее. Лица Элвириома и Талкалида выражали сильнейший гнев, но бледные черты короля Унуса не отразили совершенно никаких чувств.
— Я могу приказать убить тебя за такое предсказание. Разве ты не знаешь, что Стефания умерла еще в младенчестве?
— Нет, король. Стефания жива.
Новая волна криков и приглушенного испуганного ропота прокатилась по залу подобно морской волне. Элвириом вышел вперед и наклонившись всем телом, пристально посмотрел на варвара и говорящую птицу в серебряной клетке.
— Колдовство, — прошипел он. — Это какой-то фокус!
— Такой же фокус, как и вызванный тобой оползень, Элвириом, — снова подал голос трехглазый попугай. — Тот, что похоронил под собой короля Тормонда и королеву Хриасалу!
Ошеломленный колдун отшатнулся. Его и так бледное лицо сделалось белее снега на Великом Леднике, лежащем между Кумберией и Туумом. Он поднял дрожащую руку и показал на Кутара.
— Уничтожить этого человека!
Издав боевой клич, Кутар выхватил из ножен Ледогнь. Одним прыжком он очутился перед троном и острие его меча уткнулось в горло сидящему на троне.
— Прежде чем я умру, умрет Унус-узурпатор! — проревел он.
— Дурак! — рявкнул в ответ Талкалид. — Король сейчас уничтожит тебя за такую дерзость! Унус, великий владыка, окати этого варвара алым взглядом своих сияющих глаз, дабы он поплатился за свое преступление.
— Нет! — возразил Унус. — Мне приходит в голову, что этот малый и в самом деле принес нам редкий подарок. И знаешь, о чем я сейчас подумал? Если ты и в самом деле убил до меня короля и королеву, то вдруг когда-нибудь замыслишь убить и меня…
Взгляд красных глаз теперь был полон злобы. Кутар опустил меч, поглощенный этой разыгрывающейся у него на глазах драмой.
