Неожиданно за дверью послышался лай собаки. Сидевший у порога Витя Пенкин распахнул дверь.
— Приехали! — возгласил он и выбежал, чуть не свалив ведро с кашей. Белая, как песец, собака с мокрым брюхом беспокойно топталась у дома. Оскалив зубы, она уркнула на ребят и помчалась своим следом через ельник к Цепёлу. Растревоженным роем сыпанули ребята за ней.
По лугу шли люди и вели на поводу трех навьюченных лошадей. Впереди, в плаще нараспашку, в высоких сапогах, шагал коренастый бородач. Собака уже вертелась у его ног.
— Вот тот, первый, наверно, главный, — определила Нина. — Василь Терентьич говорил, что у них он один с бородой.
Бородач махал издали рукой.
— Кто здесь старший? — спросил он, когда ребята подбежали.
— Василий Терентьевич… сейчас придет… — вдыхая всей грудью, ответила Нина. — А вы — геологи?
Нина, конечно, не сомневалась, что пришли геологи, и спросила скорей потому, что не придумала ничего сказать лучше при встрече. Помедлив и опять ничего не придумав, она повторила вопрос:
— Геологи, да?
— Они самые! — весело прогудел бородач. — Прибыли в ваше распоряжение!
Ребята с любопытством и восхищением рассматривали гостей. Только Гриша-младший не находил ничего особенного. Самые обыкновенные люди и одеты как все. А высокий рыжий парень просто разочаровал Гришу — парусиновая куртка мала ему, рукава до локтей, из-под них высовываются закатавшиеся обшлага рубахи… Ни биноклей, ни подзорных труб, даже молотков геологических с длинными ручками у них нет… Ну что за геологи!
Василий Терентьевич встретил гостей у сарая. Пожав каждому руку, кивнул на луга:
— Спускает снег-то! Зря, пожалуй, я оторвал вас от дела.
— Это неплохо, что снег спускает, — отозвался Семен Николаевич. — Ну, а раз пришли — принимайте. Далековато же до вас!
Возле дома геологи отвязали от седел вьюки, сняли и седла. Лошадей привязали к вкопанным в землю ножкам стола, рыжий парень дал им в брезентовых ведрах овса.
«Живут коняги! — не без зависти отметил Витя Пенкин, придирчиво оценивая сытых, поблескивающих шерстью лошадей. — Нашим бы овса-то. Буланке бы…»
Семен Николаевич снял плащ, бросил его на стол, расстегнул бушлат и грузно прошелся, поглядывая на ребят.
— Так вот вы какие, оказывается! — произнес задумчиво. Остановился около Пети, посмотрел на его бродни. Петя перед ним, здоровенным и сильным, казался совсем щупленьким. Просторный ватник с обгорелыми полами покато обвис на плечах…
Мальчик стеснительно потупил глаза и приступил одной ногой другую — прятал развалившийся правый бродень.
