Он сам сидел на кое-как прикрытом пледом диване. Лелька примостилась рядом, положив морду на его колено, внимательно и строго посматривая на гостей, не обращающих на собаку внимания.
– Видите ли, все это достаточно серьезные дела… – Журавский наконец решил, видимо, вступить сам в этот бессмысленный и затянувшийся разговор. – Наверное, вы не станете спорить, что все здесь присутствующие… – он довольно откровенно покосился, запнувшись, на Сашку, – …практически все тесно связаны с новой ситуацией. И, вероятно, вы согласитесь, что, если жизнь покатится вспять, из нас… – он опять покосился на Кравцова, – …из нас троих вы потеряете не больше всех. Поэтому мы и решились на этот – согласен, с точки зрения морали обычных обстоятельств достаточно сомнительный – шаг. Но выхода нет… Вы ведь автомобилист? Это же ваш красный «жучок» там у подъезда? Значит, вы должны понять. Мы поднимаемся в гору, угол почти критический, мотор глохнет, ручник не держит… Что же делать? Лететь назад через крышу, колеса вверх, стойки ломаются, позвоночник пополам?.. Или все же выскочить в последний момент, а под задние колеса ткнуть что под руку попало – хоть кирпич, хоть палку потолще, канистру… Мы хотим выскочить, да, с помощью этой самой Академии, сделаем ее международной, пусть будет, допустим, Российское отделение Международной Академии Структурных Проблем… Не это важно. Важно, что мы не только пытаемся сохранить свои позвонки, но и найти эти самые кирпич или палку, остановить машину…
– Простите, Алексей Петрович, я не совсем все-таки понимаю. – Он положил руку на Лелькин узкий затылок, и она едва слышно застонала от счастья. – Все это, конечно, ясно, и вы, наверное, правы… Но при чем здесь я? Почему надо было ставить меня в дурацкое положение с этим приглашением, с этой реорганизацией Института, о которой, оказывается, все знают, кроме меня? И главное, я не понимаю, что вы имеете в виду, говоря о кирпиче или палке, которые надо подложить под летящую в пропасть нашу колымагу. Вот тут Саша целый час твердил о каких-то народных средствах, которые спрятаны партократами по всему миру… Что ж, мы будем их собирать, чтобы вернуть народу? Через какие-то коммерческие структуры, черт его знает, я в этом не разбираюсь, через какие-то счета… Это ли занятие для академической организации? Я еду на конференцию, все нормально, и вдруг оказывается, что моя, да и ваша, простите, Алексей Петрович, функция – это прикрытие, а главная задача поставлена перед товарищем Кравцовым…
