— Так у Чайковского, — сказал дирижер.
— Если тебе трудно, значит, ты неправильно живешь на сцене, — сказала Зоя Павловна. — Отдохни, приди в себя, а потом начнешь сначала.
Сквозь коридор, образовавшийся из болельщиков, ступая всей ступней, некрасивой, тяжелой походкой прошла балерина. Болельщики старались на нее не смотреть. Техническая служащая поднесла к губам Красовской стакан с водой. Та сделала один глоток, не прикасаясь руками к стакану. Ее руки в это время вырвали у технической служащей полотенце.
— Мамочка, мамочка моя дорогая! — причитала балерина, вытирая лицо и плечи.
— Раечка, миленькая, — попыталась успокоить ее пожилая женщина.
— К черту! — сказала балерина.
Она подошла к какой-то лесенке из трех-четырех ступенек, очевидно детали декорации, и, став коленями на одну из них и упершись локтями в другую, отдыхала в такой позе, одинокая и жалкая.
Зоя Павловна шепталась с постановщиком. Дирижер переговаривался с оркестром. Только один Коля не мог оторвать взгляд от Красовской.
— Не смотри туда, — шепнула Надя.
Но Коля не шелохнулся. Тогда Надя отошла от него.
Знаменитая балерина заметила юношу и сказала одно слово:
— Видал?!
Это было сказано с какой-то мучительной злостью.
— Пока Раиса Дмитриевна отдыхает, — вновь зазвучал из репродуктора голос постановщика, — пройдем па де сис. Благо с нами сегодня Зоя Павловна.
На сцену выпорхнули ученицы хореографического училища. Среди них — Надя и Галя.
Теперь Коля как бы разрывался между танцующими на сцене девушками и Красовской. Тем более, что до него время от время доносился голос Зои Павловны, хвалившей своих учениц:
— Молодцы!.. Хорошо, девочки!.. Прекрасно, Надя!..
Коле стало обидно за знаменитую балерину.
А Красовская, вновь увидев сочувственный Колин взгляд, не меняя позы, махнула рукой в сторону сцены:
— Туда, туда смотри.
Рядом с пультом помощника режиссера стоял телевизор, на экране которого был виден дирижер, размахивающий своей неумолимой палочкой. Красовская погрозила дирижеру кулаком.
Когда окончился па де сис, технические служащие протянули девочкам стаканы с водой и полотенца.
Надя, совсем как Красовская, причитала:
— Мамочка, мамочка, мамочка…
И Коля понял, что это не жалоба. Наверно, подумал он, балеринам надо что-то шептать после трудного танца, чтобы быстрей восстановить дыхание.
Надю все поздравляли, и девочка даже не смотрела на Колю.
— Раиса Дмитриевна, пожалуйста, еще раз, — сказал постановщик.
***
…На этот раз и Коле было ясно — у Красовской что-то не получалось. Ее движениям не хватало легкости, изящества.
