— Всех занятых в первом акте прошу на сцену.
— Господи, господи, господи! — запричитала вдруг Красовская. — Зоя Павловна в зале, я видела. Боюсь Зою Павловну, боюсь Зою Павловну, боюсь Зою Павловну…
***
В полутемном зрительном зале за режиссерским столиком, рядом с постановщиком, сидела Надина учительница Зоя Павловна. Занавес был закрыт. Музыканты настраивали инструменты.
Возле «островка» из Надиных туфелек нес вахту Коля. Но вот появилась Надя. Коля замер. Надя сделала несколько шагов и остановилась. Потом она решительно подошла к своим туфелькам и стала производить с одной из них какие-то странные манипуляции: сначала послюнявила пальцем задник, а затем, взяв туфельку в ладонь, как держат в руках птицу, подышала на нее, словно отогревая.
— Надя, — сказал Коля. — Я тебя сначала даже не узнал.
Девушка молчала, продолжая дышать на туфельку.
— Я… не знаю, что тебе говорить…
— И я не знаю… — отозвалась наконец девушка.
— Но я думаю про это двадцать четыре часа в сутки.
— И когда спишь?
— И когда сплю.
— И ничего не придумал?
Коля отрицательно покачал головой.
— Красовская на месте? — донесся голос режиссера из репродуктора.
Знаменитая балерина шла вдоль обширного «кармана» сцены. Она остановилась около своих туфелек.
Помощник режиссера, стоявший у пульта с множеством кнопок и переключателей, ответил в микрофон:
— На месте, Яков Семенович.
— Открывайте занавес и спросите у Раисы Дмитриевны, можно ли начинать.
Красовская молча кивнула.
— Можно, — сказал помреж в микрофон.
В репродукторе раздался голос Зои Павловны:
— Рая, помни, это надо танцевать очень элегантно, легко, но в то же время с большой силой и смелостью. А главное — ничего не бояться.
— Я из этой кулисы выхожу? — спросила Красовская помрежа.
— Да.
У кулисы, на которую показала балерина, тотчас же собрались все присутствующие. По винтовой лестнице с колосников спускались рабочие, чтобы увидеть, как будет танцевать Красовская.
Появилась парикмахерша с париком в руках. Надя тоже подошла к кулисе, а за ней и Коля. Он огляделся и увидел, что даже пожарник в форменной фуражке был весь внимание.
Балерина выпорхнула на сцену, словно ее заставило взлететь в воздух объединенное усилие всех, кто собрался сейчас у кулисы.
— Здорово! — глядя на танцующую Красовскую, сказал Коля.
Надя нахмурилась.
Внезапно Зоя Павловна захлопала в ладоши.
— Рая, — сказала она, — смотри на дирижера, — он так ясно показывает.
— Он хочет, чтобы я умерла, — сказала балерина, тяжело дыша. — Откуда такой темп?
