— Хорошо, мистер Робинсон.
Я повернулся к Боуи.
— Выходит, венерианцы всерьез экспериментируют с земными животными?
— Получается так, Март. По части генетики они сильны, как известно. Один из опытов перед нами.
— А нет ли у тебя предположений… Зачем это им?
— Никаких, Март. Разве что из любви к науке. Почему бы нет? Мне кажется убедительным.
— В самом деле. Что может быть естественнее?
Подойдя к окну, я выглянул наружу. Офис мой находится прямо напротив посольства, и можно часами смотреть в тонированные стекла, размышляя о том, что за ними происходит.
Отношения с Венерой у нас дружественные вот уже скоро пятнадцать лет. Ну, почти дружественные. Наше посольство там, их здесь — вот, пожалуй, и все. Дружба дружбой, но теплоты в ней не слишком много. Обе стороны, правда, озабочены Марсианским союзом — признаться честно, боятся его, как огня. Публично мы ничего подобного не признаем.
Венерианцы похожи на людей, если не обращать внимания на синюю кожу и лишнюю пару рук. Тем не менее мы им не слишком доверяем: не гуманоиды все-таки. Логика тут бессильна — нельзя предположить, что им придет в голову завтра или через час.
Если бы не столь же неприятное, сколь и бесспорное обстоятельство, то у меня не было бы этой работы. Кто-то должен следить за венерианцами; вот я и следил — или пытался следить. С течением времени мне удалось создать агентурную сеть,
Я протестующе поднял руку:
— У меня есть о чем подумать, кроме больших помидоров. — Пошарив под столом, я вытащил клетку. — Посмотри, Фрэнк. Что скажешь?
Гарви молчал, наверное, минуту.
— Когда-то был голубь, — наконец произнес он. — Венерианцы сделали — кто же еще?.. Наша генная инженерия до этого не доросла. На Земле таких специалистов нет.
— Ты уверен, Фрэнк?
— А как же! Это, в конце концов, по моей части. Голубя сделали специалисты. То есть не любители. Спорю на мою репутацию как генетика, что эта птица — венерианский продукт.
Фрэнк, может, и утомительный пустозвон, но дело свое знает. Я кивнул.
— Какие-нибудь соображения?
— Соображения? Разве это не твоя работа? Могу только сказать: вмешательство в генетический код, причем очень грамотное. — Приблизившись ко мне, он продолжал шепотом: — Скажи — твои люди смогли что-нибудь выудить из синекожих? Биотехнологии? Они о генной инженерии знают больше, чем…
— Знаю. Мы делали и делаем все, что возможно. Они тоже воруют у нас ядерные технологии, только раза в два успешнее. Увы… Как ты думаешь, он будет нормально размножаться?
