Когда она расслабляется, они сдвинуты на волосы, или зажаты за дужку в губах, или просто лежат на столе. Но стоит ей столкнуться с незнакомцем, с жалобой, с крупным вопросом, они тут же идут в ход. Она придерживает их, аккуратно прижав к вискам кончиками пальцев, так гонщик усаживает на голове защитный шлем».
— Филдс… — прервал Ньюмен.
Филдс отложил статью и удивленно поднял брови.
— Вы можете оставаться здесь хоть весь день, во всяком случае пока не кончится метель. Но почему вы думаете, что нам больше нечего делать, кроме как сидеть тут и слушать всю эту ерунду? У вас что-то имеется на Мак-Алистер, дайте нам это. Мисс Оберн, вас пригласили сюда потому, что у вас есть что сказать, кажется. Давайте же, выкладывайте.
Карен подняла глаза от своих крокодиловых туфель и посмотрела на Квинлана и Филдса, как бы спрашивая разрешения.
Квинлан считал снежинки на стекле, Филдс сделал неопределенный жест.
— Я была на заседании в Новом Орлеане в середине сентября и столкнулась там с Чарльзом Айвсом. Не совсем столкнулась — приметила его в баре, во Французском квартале. Мы не разговаривали. Я… очень удивилась, увидев его, он должен работать над материалом о Мак-Алистер в Нью-Йорке, мне так казалось. Тем более, что Новый Орлеан и Мак-Алистер никак не связаны, насколько я знаю.
«Она тоже изворачивается, — подумал Ньюмен. — Всадить ей пулю между глаз или позволить бредить дальше, сохранив жизнь?»
— Когда я позвонила позже в газету, чтобы передать материал, то упомянула, что видела Айвса. Все очень удивились моим словам. Каждый на специальном задании, как Айвс, докладывает о своих передвижениях. Он не сообщил в редакцию, что выезжает из города, не воспользовался помощью сотрудника, который бронирует места в самолетах и гостиницах, не получил аванса на расходы. Если он там находился не ради работы над статьей о Мак-Алистер, значит, занимался личными делами? Никто ничего не мог сказать. Может, он отдыхал, собирался с мыслями перед финальным рывком в работе над материалом? Но почему никого не известил? Я позвонила в отель, в баре которого его видела, он не был зарегистрирован — под собственным именем, по крайней мере. Позвонила в другие отели в том районе, потом во все места в Орлеане, где можно остановиться. Потом во все авиакомпании, самолеты которых туда летают. Ничего. Наконец, позвонила Филу…
— Почему? — спросил Ньюмен.
Карен Оберн сузила глаза:
— Филу Квинлану, вот тому джентльмену.
