Милнер старательно выводил каракули в записной книжке.
— Он издатель, Мак-Нэлли, да? Я, конечно, читал кое-что о том, что он издатель.
— Да, он издатель.
— Он издает спортивный журнал или что-то в этом роде? Спортивный журнал, верно?
— Альпинистский.
— Альпинистский. Правильно. Альпинистский. Никогда этим не занимался. Моя игра — гольф.
«Гольф и взятки, — подумал Ньюмен. — Гольф, взятки, а сейчас еще и трепотня».
— Плохая погода для гольфа, — заметила Мак-Алистер, а Ньюмен призадумался, для чего она это сказала. Пытается поддержать беседу или пудрит мозги?
Милнер сделал жест, который можно истолковать так: «Что поделаешь, если бы вы могли, то давно уехали бы в Августу, Палм-Спрингс или Пеббл», — как бы намекая на то, что она живет здесь, на Парк-авеню, гуляет с издателем альпинистского журнала и одновременно отравляет жизнь всяким донам, коррупционерам и прочим трупным червям, потому что есть работа, которую никто за нее не сделает.
— Плохая погода и для хождения по ресторанам, — ляпнул Ньюмен.
Все изумленно уставились на него. Он и сам бы на себя уставился, если бы под рукой оказалось зеркало, а так просто не мог.
— Что вы имеете в виду, лейтенант? — спросил Долан, но Фрэнсис Мак-Алистер снова подняла руку:
— Я поняла вас, лейтенант. Мы с мистером Мак-Нэлли встречались около шести месяцев. Настало время, с моей точки зрения, прекратить встречи. Нет, конечно же, вечер не подходил для езды по ресторанам, но дело должно быть сделано, лучше не откладывать его и лучше поговорить на публике.
— Почему? — спросил Ньюмен.
— Боюсь, что сама не понимаю, — Фрэнсис Мак-Алистер воинственно вздернула голову.
— Дело должно быть сделано. Так и произошло? Действительно ли для этого лучше подходит общественное место? Получил ли Мак-Нэлли приглашение? Он шел пешком? Возможно, это не мое дело. Но очень важно: вы вернулись домой одна?
Она подавила сумятицу в мыслях.
— Как ни странно, да.
Милнер хлопнул записной книжкой по колену, но Ньюмен уверенно продолжал:
— Вы утверждаете, что пробыли в «Мацце» примерно до девяти тридцати. Погода плохая, у вас, наверное, не меньше часа ушло на то, чтобы до браться домой из Маленькой Италии.
— Сорок пять минут, — подтвердила женщина, — я приехала примерно в пятнадцать минут одиннадцатого. Меня привез правительственный шофер, его зовут Глэттер, Лестер Глэттер. Детектив Луицци из участка взял его адрес и телефон. Дежурил Феликс, ночной швейцар. Я вынула почту, потратила от силы пять минут, чтобы просмотреть ее, выбрать и выбросить ерунду до того, как подняться наверх. Потом поднялась, сняла ботинки, пальто, свитера — вы знаете, как приходится одеваться в последние дни. Проверила автоответчик, заварила чай. Впервые за день могла заглянуть в газету, быстро просмотрела одну, пока стояла на кухне и ждала, когда вода закипит.
