– Я вас внимательно слушаю, – ответил Рыжов.
– Есть все основания полагать, что Горбачёв написал мемуары.
Рыжов занервничал. Первое, о чём он подумал, – что его кто-то сдал. Но кто мог это сделать и кто вообще мог про это знать, ему было непонятно. Быть может, Виктор Сосновский со своими друзьями успели завалить всё дело? Или что? Мысли витали в его голове одна за другой. Он мучительно пытался понять, откуда у Вавилова такая информация. В конечном счёте, он побоялся, что полковник заметит, что он занервничал, и станет подозревать. Всё-таки Рыжов совладал со своими чувствами и спросил:
– Могу я поинтересоваться, откуда у вас такая информация?
– Информации как таковой нет, это мои соображения.
Рыжов почувствовал некоторое облегчение. По крайней мере, исчезла опасность, что его кто-то мог выдать или ещё что-нибудь. Другое дело, откуда взялись эти соображения и что стоит за всем этим. Эти вопросы стали терзать Рыжова.
– На чём именно основаны ваши соображения, товарищ полковник?
– Всё-таки он уже не молод, – начал Вавилов, – и у меня нет никаких сомнений, что все его мысли, нереализованные планы, идеи он не захочет уносить с собой в могилу. Многие люди пишут мемуары, и для Горбачёва это была бы хорошая форма донести свои взгляды. А в том, что эти взгляды вряд ли будут полезны обществу, я не сомневаюсь. Также следует принять во внимание, что год-то юбилейный. Керенский в своё время написал мемуары к 50-летию революции. Не думаю, что Михаил Сергеевич будет дожидаться столь круглой даты, как 100-летие. Ещё через 10 лет он может уже это дело не потянуть, да и стоит ли загадывать, что будет через 10 лет. Поэтому 90-летняя годовщина – очень хороший повод. Более того, я почти убеждён, что Горбачёв не только написал свои мемуары, но уже передал их своим доверенным лицам, и теперь они ищут пути для опубликования, скорее всего за границей. Я слишком поздно спохватился. Безусловно, это непростительная ошибка для меня. Но я ещё тешу себя надеждой, что, по крайней мере, эти его материалы не покинули границ Советского Союза. Я боюсь себе представить, что тут в наших рядах начнётся, если на Западе выйдет книга воспоминаний Горбачёва. Поэтому нужно срочно заняться этим вопросом, и главное, никакой огласки быть не должно!
– А что если это совсем не так, и никаких мемуаров не существует в природе? – попытался отвести Вавилова от своих мыслей Рыжов.
– Значит, нам сильно повезёт! Однако офицерам КГБ не пристало гадать на кофейной гуще. Мы должны точно быть во всём уверены. И пока я уверен в своих предположениях.
