ТРУС – журнал для нас с тобой.
НЕРЯХА – для мужчин, которым на все наплевать.
Хейз усмехнулся и вошел в приемную. На стенах висели картины, написанные маслом и изображающие обнаженных до пояса мужчин, делающих что-то опасное. На одной картине был нарисован голый до пояса мужчина с кинжалом в руке, борющийся с акулой; на другой – голый до пояса мужчина, заряжающий пушку; на третьей – голый до пояса мужчина, скальпирующий индейца; еще один голый до пояса мужчина с бичом в руке, угрожающий другому голому до пояса мужчине с таким же бичом.
Почти голая до пояса девушка сидела в углу приемной и печатала на машинке. Хейз чуть не влюбился в нее, но справился со своими чувствами. Девушка подняла голову.
– Мне нужен Дин Крамер, – сказал Хейз. – Я из полиции.
Он показал удостоверение. Девушка равнодушно посмотрела на него и нажала на кнопку звонка.
– Проходите, сэр. Комната десять, в середине коридора.
– Спасибо, – сказал Хейз, довольный что не влюбился. Он открыл дверь, ведущую в коридор. Стены коридора были увешаны фотографиями старых пушек, спортивных автомобилей и девушек в купальных костюмах – вещами, без которых не мог бы существовать ни один журнал для мужчин. Редактор каждого такого журнала инстинктивно понимал, что все мужчины в Америке интересуются старыми пушками, спортивными автомобилями и девушками в купальных костюмах. Интерес к девушкам был понятен Хейзу, однако единственная пушка, интересовавшая его, висела под мышкой в кобуре, а забота об автомобильной промышленности ограничивалась старым фордом, возившим его на работу.
У комнаты десять не было двери. Не было у нее и настоящих стен. Вместо них возвышались до уровня плеч перегородки. Широкий проем в перегородке, образовавшей переднюю стенку, служил входом. Хейз поднял руку и тихо постучал по перегородке справа от входа. Мужчина, сидящий внутри во вращающемся кресле, повернулся.
– Мистер Крамер?
– Да.
– Я – детектив Хейз.
– Заходите, – пригласил Крамер. Это был человек небольшого роста, с нервным лицом, карими глазами и длинным носом. Его черные волосы были растрепаны. Под носом росли пышные черные усы. Их назначением, по мнению Хейза, было сделать владельца старше. Если так, то успех был лишь частичным: Крамер не выглядел старше двадцати пяти. – Садитесь, садитесь, – сказал Крамер.
Хейз опустился в кресло напротив. Стол был завален иллюстрациями, фотографиями, письмами от литературных агентов в папках разного цвета.
