Так оно и получилось.
Иногда они танцевали.
Включали радио и танцевали. До войны он был неплохим танцором. Тайная музыка, он всегда слушал звуки тайной музыки. Вроде как эти сполохи огня в глазницах. Раньше он думал, что слепота означает постоянную тьму. Выяснилось, что это не так. Сполохи. Электрические импульсы, которые посылает мозг, образы памяти, да много чего. В голове все время что-то происходит. Глазами он ничего не видит, но глазницами – кучу разных вещей. Он касается ее лица. Прекрасное лицо. Она говорит, у нее светлые волосы. Старина Джимми Харрис заимел классную женщину, любит ее до безумия. Это ради нее он позванивал монетками, поигрывал своей кружкой. А дома, в постели, поигрывал с ней.
По его расчетам, он находился сейчас в двух кварталах от своего дома на Седьмой. Он доехал на метро до Четвертой, а сейчас пересекал Хэннон-сквер, где над небольшой зеленой лужайкой, осаженной каштанами, нависала конная статуя какого-то военачальника времен первой мировой войны. На его-то проклятой войне никаких лошадей не было. Джунгли и болота – вот его война. Там и зрение оставил. «Отлично сработано, Джимми. Ты достал его». М-16, все еще находившийся в автоматическом режиме, поливал огнем пространство справа от дороги, откуда неожиданно начал стрелять пулемет. Теперь он замолчал. «Отличная работа, Джимми, – услышал он голос сержанта, – ты достал его».
Поверх хлопчатобумажной рубахи на нем был защитный жилет, полевые штаны, парусиновые башмаки на резиновой подошве со специально проделанными дырочками для стока воды, черные синтетические носки, подшлемник. К поясу прикреплен зеленый котелок, выкрашенный под цвет местности. В ранце находились марлевый тампон, солевые таблетки и порошок для ног, в патронташе – запасной магазин для автомата, в сумке на боку – шесть осколочных гранат М-26 и две дымовые шашки; и еще – штык, защитная маска и две фляги с водой. Он лежал в низком кустарнике, выжидая, прислушиваясь. Где-то по радио просили о помощи соседние подразделения.
Граната возникла откуда-то сзади и справа. Один из бойцов «Альфы» что-то запоздало крикнул. Он обернулся и увидел гранату, летевшую сквозь пятнистую листву, кувыркаясь и покачиваясь, как редкостная тропическая птица. Он уже готов был рвануться в сторону, рухнуть в кусты, вжаться в землю, но граната разорвалась футах в четырех над его головой. Хорошо еще, что голову начисто не снесла. Впрочем, лоб пробила, а глаза превратила в яичницу. Врач в госпитале сказал, что ему повезло – выжил. Это произошло уже после того, как подоспела помощь. С тех пор он ничего не видел. 14 декабря. За Ц дней до Рождества. Десять лет назад. Тогда он ослеп.
