— Погоди, погоди… Ты что, думаешь, Гийом меня заколдовал?
— Ну да! Ясное дело! Чего ж вы тогда на траву повалились, ежели он по вам не попал даже?!. А я-то, дурень, и не сообразил сразу!.. — Тибо сокрушенно покачал головой. Как же, не уберег господина от неведомой порчи!
Мне даже как-то неловко стало при виде совершенно искреннего чувства вины, проступившего на лице толстяка.
— Ладно, не расстраивайся, — ободряюще сказал я. — Подумай лучше, как бы мне теперь избавиться от этой порчи.
— Как?.. Наверное, надо священника какого-нибудь отыскать…
— Опять, что ли, к епископу ехать?
Тибо вытаращился на меня, вдруг осознав что-то.
— Так вы ж у него были!
— Был. И что?
— А он вас благословлял?
— Благословлял.
— И не помогло?
— Не помогло.
Тибо нахмурился.
— Сильную, видать, на вас порчу навели, — сделал он вывод. — Тут настоящий святой отшельник или чудотворец требуется.
— Да? А врача тут поблизости какого-нибудь нет?
Тибо с полминуты молчал. Возникшая у меня мысль о том, что с расстройствами памяти следует обращаться не к священнику, а к врачу, под непонимающим взглядом Тибо испарилась, как дым.
— А зачем вам лекарь?
— Ну… может, это не порча, а болезнь какая-нибудь…
— Не бывает таких болезньев, — убежденно сказал Тибо. — Порча это, господин мой. Определенно.
Видя, что я все еще колеблюсь, Тибо с упреком добавил:
— Вы ж сами просили, чтоб я вам говорил, ежели вы ошибетесь в чем-нибудь. А вот теперь слушать меня не хотите.
— Ладно. Пусть будет порча. Где тут ближайший святой?
Тибо сокрушенно вздохнул:
— Так давно уже нет в Лангедоке настоящих, уважаемых святых. Это ж такие земли… еретики тут одни…
— Так что будем делать?
— Подумать надо.
Принесли еду. На большом блюде — оленина, нарезанная толстыми ломтями. Миска с солеными грибами, несколько лепешек, котелок с кашей. Кувшин и вместительная кружка — для Тибо, бутылка и оловянный кубок — для меня. Тибо, умудрившись не потерять сосредоточенного, «думающего» вида, тут же ожесточенно заработал ложкой. Компания за столом слева прекратила горланить песню про бравого солдата.
Кто-то из сидящих за тем столом повел рассказ о неком горожанине из Безье, который вдруг обнаружил, что его жена — еретичка.
Я прислушался.
Рассказ был длинным и донельзя запутанным. Горожанин постоянно следил за своей женой. Всячески ее проверял. Очень внимательно следил за приметами, которые сопровождали его общение с супругой. К примеру, задает он ей какой-то вопрос, жена начинает отвечать, а в это же время вдруг под окном завоет собака. «Ага! — думает горожанин. — Неспроста это!..»
