Настоящую церемонию видели члены императорской семьи, самые важные русские аристократы, принцы, главы посольств и дипломатических представительств, в некоторых случаях — их первые секретари, адъютанты иностранных принцев и несколько корреспондентов и художников. Посол, который оказался неженатым, был для организаторов самым обычным человеком. Принц, который не сумел добиться того, чтобы рядом с ним стоял главнокомандующий его армии, всё равно плакал от радости. Организаторы выбирали между адъютантом из Болгарии и русским дипломатом в отпуске, японским принцем и английским генералом, немецкой герцогиней и корреспондентом парижской газеты «Фигаро». На одного мужчину или женщину приходилась дюжина претендентов. Силы, которые были пущены в ход, чтобы добиться места, угрожали миру в Европе. Они стали причиной разочарования и боли, которая ещё долго будет терзать сердца русских аристократических семей.
Лично я видел только борьбу среди корреспондентов, и этого было достаточно, чтобы занять моё внимание десять дней и десять ночей. Здесь было триста корреспондентов, говоривших на одиннадцати различных языках, и каждый добивался своей цели с упорством и энергией, достойными лучшего применения.
Сейчас это представляется мелочью, но тогда жизнь казалась потерянной, если вы не получили пропуск в собор. Серьёзные политические партии поддерживали тех, кто представлял их партийный орган. Банкирские дома, кабинеты министров, дамы самого высокого уровня, дипломаты и принцы тратили на эту борьбу финансовое, общественное и политическое влияние. Ради своих людей они лоббировали, подкупали и задабривали кого нужно с таким знанием дела, с таким чувством, которые напоминали борьбу среди делегатов на президентском конвенте в Чикаго.
А русские чиновники, растерянные, ошеломлённые, доведённые до безумия, только подливали масло в огонь борьбы и до самого кануна коронации хранили полное молчание о том, кто станет счастливчиком. Они отказали даже английскому художнику Форестье[9], который приехал с рекомендательным письмом от королевы Виктории к великой княгине Сергиус[10]. Этот факт, естественно, произвёл удручающее впечатление на тех, кому не способствовали никакие королевы. Даже такие люди, как сэр Дональд Маккензи Уоллес[11], который представлял «Таймс», и сэр Эдвин Арнольд[12], корреспондент «Дейли Телеграф», не были полностью уверены, что они попали в число избранных. В конце концов, организаторы отказали даже Фредерику Вильерсу
