-- Надвигается буря, - я первым нарушил молчание. - Переждешь непогоду в замке.
-- В замке? В этой глуши есть замок? - в очаровательном голосе послышалось пренебрежение.
-- Что за империя без замка? - усмехнулся я, подумав, что без собственной крепости не производил бы должного впечатления на подданных. Роза на это ничего не сказала, но посмотрела на меня, как на сумасшедшего. Она до сих пор видела одни чащобы и убогую избушку, а я вдруг заговорил о государстве.
-- Как тебя зовут? - после паузы поинтересовалась она.
Что ответить? Я уже привык, что моего имени никто не спрашивает, что мне вслед летят оскорбительные выкрики "дракон", "демон", "злой дух". Крестьянам, которые шли на меня с вилами и ножами, было все равно: есть у меня имя или нет. Имя дается при крещении. Так откуда же оно может быть у дракона?
-- Эдвин, - нехотя назвался я и тут же с насмешкой подумал, несчастный смазливый Эдвин, лучше бы королевские советники отрубили ему голову до того, как нагрянул князь со своим пожаром, своими требованиями, своим темным легионом.
-- А как дальше? Титул? Родовое имя? - Роза с трудом могла меня понять, но я лишь холодно улыбнулся и великодушно разрешил.
-- Просто Эдвин.
Знала бы она, что называть императора по имени это в любой стране редкая честь, не только в империи теней, духов, эльфов, словом, проклятых и необычных существ.
-- Взгляни, мы почти у цели, - я указал на узорчатые зубцы башен, вздымавшиеся над лесом на фоне удивительно-яркого синего неба. До этого Роза увлеченно наблюдала за тем, как надоедливые птицы кружат около меня, ожидая поручений, а в существование замка упорно не верила. Увидеть - значит поверить. А башни, ворота и бастионы были вполне осязаемы. Правда, не было ни часовых, ни привратников. Все двери в моем замке открывались и закрывались сами, но только получив разрешение от одного-единственного хозяина. Колдовство самый надежный сторож, самый сложный замок без ключа. Роза даже не подозревала, в какую крепость она вступает.
Она почувствовала себя неуютно лишь, когда заметила во внутреннем дворе полукруг кольев, воткнутых в землю. Не то, чтобы частокол зрелище необычное, просто на верхушке каждого из кольев красовалось по отрубленной голове. В пропитанном факельной смолой воздухе не ощущалось запаха гниения. Головы моих врагов, предателей или нежеланных гостей, случайно вторгшихся на территорию империи, были давно отделены от трупов, но, казалось, все еще жили. Казалось, вот-вот веки какой-нибудь головы откроются, а мертвые уста поведают о своих мучениях. Человеческие лица со временем разлагались и превращались в черепа, а лица нечеловеческих существ вечно оставались неизменными, страдающими и немного удивленными. Они словно не хотели верить в то, что конец все-таки наступил. Я надеялся, что следующий кол украсит голова князя.
