Я приоткрыл окошко со своей стороны и сделал глубокий вдох, так как почувствовал, что мне становится плохо.
— Прикройте, пожалуйста, окно, господин Хольден, я не переношу сквозняков.
— Если открыто всего одно окно, то сквозняка не бывает, — ответил я, но окно закрыл.
Коротышка адвокат вытащил из сумки какой-то листок бумаги и привычным движением, как учитель, надел очки:
— Господин Хольден, совершенно ясно, что, если речь идет о столь крупных суммах, нам надо определиться с долями, не так ли? В свое время вы рассказали господину Бруммеру, что в Мюнхене у вас был магазин, где вы торговали текстилем.
— Он у меня есть и по сей день, — соврал я.
— Далее, вы рассказали ему, что сели в тюрьму за ложное банкротство.
— Да, мне дали срок.
— Но не за ложное банкротство, господин Хольден. — После того как он все это высказал, у него появилось некоторое косноязычие. Он продолжил: — Я в пос-лед-ний раз прошу вас ехать осторожно. По информации прокуратуры Мюнхена, тринадцатого апреля сорок седьмого года вы были приговорены судом присяжных к двенадцати годам тюрьмы по обвинению в убийстве вашей жены Маргит. — Он произнес «Ма-Маргит». — Суд при вынесении приговора учел смягчающие обстоятельства. Пять лет вы были на войне и два года в плену. Когда вы первого сентября сорок шестого года вернулись домой, вы застали вашу жену…
— Прекратите!
— …в одной недвусмысленной ситуации с чертежником Леопольдом Хауком…
— Перестаньте!
— …после чего вы нанесли своей жене, Маргит Хольден, урожденной Рениевич, отломанной ножкой стула такие удары, в результате которых она, не приходя в сознание, той же ночью скончалась.
Я молчал, держа руль обеими руками, — мне действительно стало трудно управлять машиной. Мне вспомнились слова одной песенки из «Трехгрошовой оперы»: «Ты лишь составь план, дай мыслям мелькнуть, тогда составь второй план, и они не пропадут».
Адвокат говорил, время от времени обращая взор на листок:
— Симпатии присяжных были на вашей стороне, господин Хольден. Вы утверждали, что очень любили свою жену. Такие заявления обвиняемых очень положительно воздействуют на присяжных.
Мимо нас пролетел сине-белый указатель, на котором было написано, что до города Брауншвейга осталось 1500 метров.
Адвокат продолжал:
— В заключении вы вели себя хорошо, как мне сообщила администрация тюрьмы. На этом основании одиннадцатого января пятьдесят шестого года вы были условно-досрочно освобождены. И вы должны знать, что в случае нарушения вами УК Германии вам придется отсидеть весь срок.
