Ты, постоянный друг моих страданий,
Хотя не знающий, как я, скитаний;
Ты, красящий одежду в черный цвет,
Скрывая в сердце страсти яркий свет, -
Скажи мне, кто тебя любовью манит?
Перед тобой твой друг, он не обманет.
Блаженство ты сумел вкусить, любя,
Что Кыблой мира сделало тебя.
Господь! Святыни той чудесной ради
И чистоты ее небесной ради,
Упрочь дворец моей любви, чтоб он
Каабы был прочнее утвержден.
Мне в сердце влей любовное томление -
Хочу страдать я в вечном упоенье.
От жгучего любовного огня
Горение - блаженство для меня!
И где печаль бы люди ни встречали -
Хочу я быть в члену у той печали.
От разума, коль хочешь, отрешай,
Одной любви, молю я, не лишай,
И наслажденьем будет мне страданье,
Коль свет любви подарит мне сиянье.
Спаси меня в пустыне от обид.
Среди людей неправота царит.
Дай мне местечко в уголке вселенной,
Где б я не видел облик их презренный".
Паломник, жертва горестной судьбы.
Просил творца принять его мольбы.
Забыл он, что влачит страданий бремя,
Одну газель читал он вслух все время:
Газель нежного Меджнуна
Страданиям любви, господь, всецело посвящай меня,
С любовной мукой ни на миг, молю, не разлучай меня.
Измученного не лишай ты благосклонности своей,
И впредь бесчисленным скорбям вседневно поручай меня.
Да, я страдания люблю и сам страданьями любим.
О господи, пока я жив, страданий не лишай меня.
Чтобы неверным не могла любимая меня назвать,
В любовных муках буду тверд - и ты не размягчай меня.
Прекрасней делай с каждым днем мою любимую, господь,
Тоской по милой с каждым днем все больше сокрушай меня.
Уничтоженье с нищетой теперь меня к себе влекут, -
Зачем почет и слава мне - страданьем насыщай меня.
Пускай в разлуке с дорогой так истончится плоть моя,
Чтоб ветер утренний донес к любимой невзначай, меня.
Меня, подобно Физули, надменности не отдавай,
Себе же самому во власть, молю, не возвращай меня.
Из Каабы возвращение и Меджнуна с дикими зверями общение
Зачин прослушав речи и конец,
Его услышит бог", - решил отец.
Сказал себе: "Неисцелим он вовсе! -
Теперь к скорбям похуже приготовься".
Рыдал, стенал и горько плакал он,
Был скорбен каждый безотрадный стон.
Печального отца Меджнун оставил
И в дикую пустыню путь направил.
Бежал он, полный одиноких мук,
Туда, где жил его бесценный друг.
Днем шел он вслед за слезными ручьями,
В ночи ему светило вздохов пламя.
Он пыль пути к любимой вспоминал,
И шел вперед, и горестно стонал.
Меджнун с горою беседует и вместе с горным источником на свое горе сетует
