* * *
Он шел между двумя рядами побеленных известкой домов, страдая от ослепительного солнечного света. Расфранченные верующие направлялись в церковь, порой, собравшись в кружок, они останавливались поболтать на перекрестке – женщины в мантильях, мужчины в широкополых шляпах. Одни говорили ему «добрый день», другие в знак приветствия только приподнимали руку. Впереди, сзади, вокруг него звучал праздничный гомон. А он продолжал идти по краю тротуара, тихонько отсчитывая число шагов.
– Идемте. Скорей…
– Который час?
– Мы опоздаем.
Люди торопливо стекались к площади. По мере того как он приближался к церкви, все громче становился трезвон колокола. Избегая шумливой детворы, он свернул на газон у ограды рынка. Оттуда он увидел, что однорукий его опередил. Маленькая площадь была заполнена автомобилями. Театрально размахивая уцелевшей рукой, однорукий регулировал движение и открывал дверцы машин перед широкой лестницей церкви.
А он вошел в церковь и стал у маленькой двери, которую нельзя было миновать, направляясь к сосуду со святой водой, слева от кружки с надписью «на ремонт храма». Группы хорошо одетых людей непрерывным потоком двигались с паперти. Прежде чем войти, женщины поправляли мантилью, а мужчины обнажали голову. Он толкал дверь и протягивал руку, иногда успевая сказать:
– Подайте милостыню!..
Но обычно, уступая дорогу, лишь молча кланялся.
Некоторые бросали ему немного мелочи. Но другие – и таких было большинство – не давали ничего. Он нажимал на ручку, открывал дверь и склонял голову, словно благодарил их.
Одна дама с пучком перьев на голове дала ему дуро. Другая, в фетровой шляпе, монету в десять реалов. Он принимал подаяние не мигая. Неукоснительно выполняя свои обязанности, он продолжал толкать дверь, протягивал руку, в немой благодарности склонял голову.
Время от времени его осаждали ватаги мальчишек. Ребята останавливались перед ним, подражали его движениям, кривлялись.
– Кто это?
– Хуан Божий человек.
– Что он здесь делает?
– Просит подаяние, что же еще?
– Почему он так смотрит?
– Гляди-ка, не шевелится.
– Кажется, он нас не понимает.
– Ясное дело, не понимает. Разве ты не видишь, что он идиот?
– Идиот! Идиот!
– Брось, оставь его!..
– Ты идиот?
– Подайте милостыню.
– Что он говорит?
– Подайте милостыню.
– Просит подаяние.
– Смотри, какие у него глаза.
– Желтые. Печень, наверно, больная.
– Ну-ка, что это такое?
– Ты ему выколешь глаз.
– Гляди, не закрывает.
– И правда.
– В точности как рыба.
