Я не могла сказать об этом Нику. Агент Франклин не верил в волшебство. Он отвез бы меня в ближайшую больницу, запер там и выбросил ключ. И тогда у нас возникли бы серьезные проблемы, потому что моя сыворотка взлетела на воздух вместе с лабораторией.
Только представьте эту картину: я заперта в четырех стенах, а до полнолуния меньше недели. Да уж, беда. Но сейчас меня это волновало меньше всего.
Мы дошли до сарая, и Ник осмотрел все с типичной фэбээровской тщательностью. Внутри никого не оказалось. Квадроцикл был в целости и сохранности.
— Я поведу, — вызвалась я.
— Я так не думаю.
— А тебе и не нужно. Я знаю, куда ехать.
— Я бы и сам нашел дорогу, — проворчал Ник, но сел позади меня.
По напряжению прижатых ко мне бедер Ника и по его еле заметному непроизвольному вздрагиванию при каждом довольно резком наклоне квадроцикла я бы сказала, что агент не привык ездить на таком транспортном средстве, и что теперь ему все равно, кто за рулем.
Мы добрались до шоссе — идеального асфальта по сравнению с любой другой дорогой поблизости, и я погнала на максимально возможной скорости — около пятидесяти километров в час. Мне не нравилось ехать так быстро без шлема, пусть даже травма головы мне не грозила. А вот Ника нужно поберечь.
— Такими темпами мы будем добираться до города часа два, а то и больше, — прокричал он.
— Есть идея получше?
Молчание было красноречивей любого ответа.
Мы передвигались медленней, чем обычный волк, способный развивать скорость до шестидесяти километров в час — и это в среднем. Суперживотные — другими словами, оборотни — могли с легкостью превысить эти показатели.
По дороге я все думала о тотеме в кармане. Что это — подсказка? Предупреждение? Стечение обстоятельств? Надо показать амулет Уиллу Кадотту, нашему эксперту по индейским верованиям. Как хорошо, что он поехал в Висконсин вместе с Эдвардом.
Неужели тотем на самом деле рычал? Я бы ответила отрицательно, только вот Ник тоже это слышал.
Никогда не замечала ничего сверхъестественного в черном тотеме, но это не значило, что он был напрочь лишен магии.
Джесси Маккуэйд, одна из ягер-зухеров и бывшая полицейская, клялась, что видела, как тотем перемещался сам по себе.
Кто я такая, чтобы усомниться в ее психическом здоровье?
Около часа мы ехали молча — из-за рева двигателя и свиста ветра невозможно было разговаривать. Но мне не требовались слова, чтобы слышать Ника четко и ясно. И я чувствовала давление не только его бедер.
