— Простите меня, Франсуа. И вы, Сара.
— Я уже говорил вам, Леа. Вы еще так молоды. Не поняв сути, торопитесь с выводами. Вам предстоит научиться подлинной осторожности. Вот вы повсюду видите шпионов. Бойтесь же пятой колонны, — сказала Сара.
Отвернувшись, чтобы скрыть досаду, Леа посмотрела на часы.
— Совершенно забыла, что у меня свидание. До вечера, Камилла. Оставляю тебя в надежных руках.
Выйдя следом, Франсуа Тавернье нагнал ее в прихожей, где она перед высоким зеркалом поправляла шляпку.
— Эта шляпка вам не идет, она вас старит. Будь у нее другой цвет, она прекрасно подошла бы вашей тетушке Лизе…
Леа гневно обернулась.
— Вы в этом не разбираетесь. Шляпка от Лпьес, ничего элегантнее просто не найти.
— Бедненькая вы моя, не пытайтесь строить из себя парижанку. Вы куда соблазнительнее в роли дикарки из Монтийяка, особенно если краснеете, как сейчас.
— Я совсем не покраснела, а ваше мнение мне безразлично. Оставьте меня в покое.
— Нет, мне надо с вами поговорить. Пройдемте в вашу комнату.
— И не думайте.
— Прекратите ломаться. И это тоже вам не к лицу. Пойдемте.
Схватив за руку, он потянул ее к одной из дверей.
— Отпустите меня или я закричу.
— Кричите, если нравится. Вы не хотите идти? Тогда я вас отнесу.
И подкрепляя слово делом, подхватил Леа, которая вопреки своим угрозам не закричала, хотя и попробовала вырваться, молотя его кулачками.
— Кажется, здесь и находится пещера девственницы? — плечом толкая приоткрытую дверь, произнес он.
— Отпустите меня! Пожалуйста, отпустите.
— Слушаюсь, дорогуша.
Небрежным жестом Тавернье швырнул ее на кровать.
Задыхавшуюся от бессильной ярости Леа будто подбросило. Она сжалась в комок, приготовившись к схватке. Но Франсуа Тавернье оказался быстрее. Крепко схватив ее запястья, сел на кровать рядом.
— Грубиян, негодяй!
— Как я уже не раз вам говорил, ваш набор ругательств из самых скудных. Мало читаете. Ну, хватит забавляться. Мне нужно с вами поговорить. Будете слушать?
— Убирайтесь к…
— Ну, вы рискуете зайти слишком далеко. Если не станете держать себя в руках, я сам вас обниму.
Леа мгновенно прекратила перепалку.
— Вы хотели со мной поговорить. О чем же? — уже серьезно спросила она.
— Речь о Камилле и о вас. Вам следует уехать. В Париже вы не в безопасности.
— Сама знаю, — ответила Леа, потирая запястья. — Но разве моя вина, что доктор считает ее нетранспортабельной?
— Я поговорю с ним. Через несколько дней немцы будут в Париже. Сам я отправляюсь на фронт…
