Шекспир наклонился вперед. В его воображении возникло леденящее кровь видение: труп леди Бланш Говард лежит на каменной плите в крипте собора Святого Павла, искатель мертвых Джошуа Пис переворачивает тело, и его взору предстает вырезанное на спине трупа распятие. Неужели возможно, что человек, который нанес ей эти раны, и человек, который в Делфте убил проститутку и был пособником в убийстве Вильгельма Молчаливого, одно и то же лицо? Но самое главное, просматривается связь между убийством Вильгельма и заговором против Дрейка.
— Вы полагаете, что этот фламандец может быть так называемым убийцей Дракона, наемником, посланным убить вице-адмирала?
Уолсингем сделал знак Фелиппесу.
— Томас, не могли бы вы…
Фелиппес поправил на носу очки в металлической оправе и углубился в чтение документа, лежащего перед ним на столе.
— Вот, — сказал он своим тоненьким, словно птичьим, голосом. — Я расшифровал это послание прошлой осенью, вскоре после того, как бабингтонские заговорщики предстали перед судом. В то время мы не были уверены в его важности и в том, что оно вообще означает, хотя очевидно, что в нем говорилось об испанских планах послать против нас флот. Послание было адресовано Филиппу, но на этот раз оно было от герцога Пармы, а не от посла Мендозы. Я зачитаю вам его: «Делфт помог нам в расчистке фарватера? В богоугодном деле человек, обладающий глазом сокола, может стоить сотни кораблей». Слово «Делфт», я полагаю, в данном случае относится к убийству принца Вильгельма. А слова «расчистка фарватера» — не требуют объяснений. Они хотят, чтобы их флоту ничто не препятствовала в плавании по Английскому каналу, особенно сэр Френсис Дрейк. С учетом вышесказанного, значение послания Пармы становится очевидным: «Давайте подошлем делфтского убийцу к Дрейку».
— Спасибо, Томас, — произнес Уолсингем. — Джон, — обратился он к Шекспиру, — вам понадобится описание этого человека и все, что о нем известно. Как сказал господин Миллс, он фламандец. У нас есть его описание, переданное нам властями Делфта и Роттердама. Это человек ростом шесть футов, худощавый, но сильный, обычно гладко выбрит, — хотя, возможно, с тех пор он мог отрастить бороду. У него холодный взгляд, глаза почти черные, бледная кожа, он часто ходит к проституткам. В Роттердаме он представлялся под именем Халс Хассельбейнк и говорил, что он — лютеранин. Возможно, этого недостаточно, но это все, что у нас есть. Пошлите Слайда в публичные дома, а если понадобится, отправляйтесь туда сами. У этого фламандца необычные пристрастия. Поспрашивайте. Не подверглась ли какая-нибудь женщина подобному насилию?
