"Это изображение мы возьмем с собой, милая барышня, - вмешался Фортунат, - возьмем также и таинственное письмо, если вы его милостиво разыщите в архиве вашего отца и так же милостиво сбросите вниз.
Мы, конечно, сейчас же распечатаем его, чтобы прочесть написанную там чушь, и, "расстроенные", - отправимся в ложу.
Конечно, нас сейчас же спросят о Корвинусе, куда он пропал. Тогда мы с громким плачем покажем оскверненную реликвию и сознаемся в том, что он вскрыл ее и внезапно, при сильном запахе серы, появился черт, схватил его за шиворот и унес в воздух; Корвинус же, предвидев это, велел заранее Иранак-Эссаку сделать слепок со своей головы из неразрушающейся гипсовой массы - для верности! Сделал он это для того, чтобы показать нелепость страшного и красивого предсказания "о полнейшем исчезновении царства очертаний". Этот бюст здесь, а тот, кто много о себе воображает, будет ли то один из почтеннейших старцев, или все они вместе, или основавшие орден посвященные, или даже сам бог, тот пусть выступит вперед и уничтожит каменное изображение, - если он только сможет сделать это. Впрочем, брат Корвинус просил передать всем сердечный привет, и самое позднее через десять минут вернется из царства теней".
"Знаешь что, сокровище, это имеет еще ту хорошую сторону, - прервал его Корвинус, - что мы отнимем этим смысл у последнего суеверия ордена, сократим, таким образом, скучное празднование столетнего юбилея и скорее попадем на пиршество.
Ну, теперь прощай и спокойной ночи, так как: раз, два, три стремительными шагами мчится время"...
"И мы побежим с ним, - докончила Беатриса и повисла на руке своего жениха, - отсюда далеко до Иранак-Эссака... ведь так ты назвал его? А у него не сделается удар, когда к нему ворвется такое шествие?!"
"У настоящих художников не бывает удара, - поклялся Сатурнил - один из молодых людей. - Братья! ура, ура, да здравствует мужественная барышня!"
И они пустились галопом.
Через Тейнгоф, сквозь средневековые ворота, по кривым переулкам, мимо выдающихся углов и мимо старых дворцов в стиле барокко.
Потом сделали остановку.
"Здесь живет, ? 33", - сказал Сатурнил, задыхаясь, - "? 33, не правда ли. Рыцарь Кадош? Посмотри-ка наверх, у тебя лучше зрение".
И он уже хотел позвонить, как вдруг ворота внезапно открылись и сейчас же послышался резкий голос, кричавший куда-то наверх слова на негритянско-английском наречии. Корвинус удивленно покачал головой: "Джентльмены уже здесь?! -Джентельмены уже здесь, - это звучит так, словно нас ожидали!! Вперед, в таком случае, но осторожно: здесь темно, как в погребе, света у нас нет, так как в наших костюмах по каким-то хитроумным соображениям нет карманов, а следовательно и излюбленных серных спичек".
