— Советуй вот, работай! Старайся! А потом тебя и не видят!.. Скоты проклятые! Всякий осел для них того же стоит, что и ты, человек с умом. Вот и ломай ради них голову, когда они и оценить не могут твою работу…
Наругался он всласть, наругался и втихомолку и вслух, а не унял зависти, которая впилась ему в сердце. Он лишь искал случая, чтобы отомстить за мнимую обиду.
— Для того я работал на вас, прохвосты, мастерил все, что понадобится, чтобы теперь вы бросили меня, как негодную тряпку? Ах, псы неблагодарные!
Но что ему было делать? С сотней людей не сладишь…
Зато он решил на Яське сорвать свою злость… Но как? Хыба часто об этом думал, но не видел никакой возможности. Волей-неволей пришлось бы старику смириться, если б нежданно у него не явилась счастливая мысль.
— Я тебя проучу! — бормотал он. — Не выставляй себя умнее отца, если ты дурак.
Гонтовня Яська стояла ниже лесопильни, и, чтобы пустить ее в ход, Ясек отвел воду из старой запруды. Он сколотил из досок длинные желоба, укрепил их высоко на сваях и подвел к плотине; таким образом немного воды все время падало на водяное колесо гонтовни.
На эту-то воду и поскупился Хыба для сына. Он пошел и закрыл творило.
«Постоит теперь твоя гонтовня, — злорадствовал он, возвращаясь домой. — Не будут уже к тебе ходить, как на богомолье…»
Ясек был в кузнице. Едва выйдя из двери, он увидел, что произошло, и бегом бросился в хату.
— Что же вы сделали со мной, отец! — закричал он, — Забрал свою воду… понял?!
— Вода не ваша, а божья — это одно… а потом… — объяснял Ясек, медленно выговаривая каждый слог.
— Не мудри! — рявкнул Хыба. — Вода мне самому нужна. Грянут морозы, где я ее возьму? Мне для мельницы да для лесопильни воды нехватит, а ты тут пустяками будешь заниматься? Так?..
Ясек с минуту постоял, подумал… Горько ему было, что отец — называет пустяками тяжкий его труд… Ну, да пускай.
Он молча ушел, но на лесопильне пожаловался мужикам.
— Уж так-то отец меня… так он меня травит…
— А ты не давайся! Не отступай от своего! Жалко каждого крейцера.
— Не про то я толкую… А у меня, знаете, душа радуется, когда я вижу, что идет дело…
— То-то и есть!
— Тянет меня к работе…
— Еще бы не тянуло!.. Все лишний крейцер перепадет… Корпеть, корпеть столько времени, да ничего не заработать.
— Да не это мне нужно! Полноте…
— Для чего же вы строили, если не для барыша? — недоумевали мужики.
— Хоть бы я ни одного крейцера, ни одной полушки за это не получил — все равно! — Ясек махнул рукой. — Но обидно мне, что так оно пойдет прахом. — Что зря, знаете… пропадет… все, что я надумал.
