Пожизненный найм | страница 129



И она пошла к Боре. Она несколько сбивчиво, но стараясь как можно больше акцентировать внимание на том, что она волнуется за внутриорганизационную конспирацию, изложила положение вещей. Боря даже не упомянул о безопасности, он спросил:

– История его довольно складная, почему ты не допускаешь, что он всё время был искренен?

– Да нет, я допускаю…

– В чем тогда проблема? Зачем ко мне пришла?

Софья совсем растерялась и, чувствуя, что краснеет, пробормотала:

– Но ведь он же следователь…

– Грешник! Грешник! На костер его! – Боря улыбнулся. – Ну и что с того? Почему он, кстати, стал следователем?

Почему?.. Софье только сейчас пришло в голову, что люди не всегда выбирают профессию по собственному почину. И что Никиту, не отличающегося сильным характером, вполне мог принудить к этому какой-нибудь дядя-военный.

– Да-да, ты спроси, – продолжил Боря, не дожидаясь ответа. – Ты ведь и сама в довольно зловещем месте работала. Будь я такой категоричный как ты… Ты как плохой ученый: раз у светилы написано, что в результате опыта получается желтая жидкость, то хоть она и цвета молодого огурца, но это просто такой желтый. Так и ты. Исходя из своих стереотипов, хочешь на человеке одним махом крест поставить. Готова даже, закрыв глаза на факты, убедить себя, что он вполне в этот стереотип вписывается. Лишь бы жизнь себе упростить. Твое дело, конечно… Твоя жизнь – твои правила.

ГЛАВА 10

«… Мне никогда не приходило в голову, что моя профессия, выбранная за меня зодиакальными созвездиями и матерью, может в один прекрасный день стать препоной между мной и женщиной, которую я полюблю…». Нет, не то…

«С самого рождения ключевые решения за меня принимала моя Карта Судьбы. То есть эти решения, однажды приняли звезды, расположившись определенным образом, астролог их законспектировал, а мне оставалось только жить по готовому сценарию. И я жил, и был своего рода маменькиным сынком при деспотичной родительнице. Она никогда не кричала на меня, ведь этой маменькой была моя Карта Судьбы. Предсказанные там вещи сбывались. В детстве я серьезно болел именно в те периоды, когда было там указано, даже сейчас премии на работе мне выписывали в те месяцы, которые были помечены в Карте Судьбы, как благоприятные. Поразительно, но даже мои сомнения, как мне правильно поступить с женщиной, чьего сына, по моему убеждению, принесли в жертву ради благополучия корпорации, были обозначены в Карте. «Поступай, как велит тебе благоразумие, сердцем остынь» – вот каково было предписание звёзд. Нарушил ли я его, назначив встречу Софье? И ещё, согласно гороскопу в том году, когда произошли все эти события, я должен был в рабочее время встретить какую-то девушку, отличающуюся крайней самовлюбленностью и жениться на ней. И вот, действительно отпросившись с работы, я встретил Софьюшку, но я был абсолютно уверен, что она не девушка из гороскопа. Не потому что излишней самовлюбленностью в случае с ней и не пахло, и не потому, что она вряд ли собиралась за меня замуж, нет. Я почувствовал себя стоящим на мосту, и на одном берегу продолжалась моя жизнь, строго детерминированная Картой Судьбы, а на другом стеной стоял туман. Там начиналась другая жизнь, мне неведомая, где я сам должен был принимать решения, брать на себя ответственность, но не в фантазиях, как это было раньше, а на самом деле. Жить такой жизнью я боялся и не умел. Но ощущение у меня было такое, что я уже начал, нарушил какое-то важное правило и пути назад к заранее определенному будущему у меня уже нет. Как будто в мире квантовых вероятностей я, сам того не осознавая, сделал выбор в пользу альтернативной Вселенной, и реальность расщепилась на две. И моя точная копия в этот самый момент сидит в моей квартире, пьет чай и читает о туманности Кошачий Глаз. У того меня всё по-прежнему и к концу года он действительно пойдет в ЗАГС с какой-нибудь случайно подвернувшейся идиоткой, лишь бы только не перечить строгой матушке. Но могу ли я снова слиться с ним, склеить эти две реальности воедино, а главное, хочу ли я этого? Если раньше я жил в пустыне, посреди которой стоял один единственный столб, и я без нареканий с самого детства и до недавнего времени карабкался по этому столбу вверх, то теперь я входил в сад возможностей и вероятностей. Здесь я должен был выбирать, и каждое мое решение заставляло дерево ветвиться, ветвиться и снова ветвиться и я никогда не мог быть уверен, что предпочтенная мной ветка не сломается под весом моего тела.