Путилин потер рукой лоб.
– Но как это сделать? Советом я не могу спасти вас, ибо тут на месте, в Петербурге, я не могу ориентироваться. Ехать туда?
Губернатор схватил и пожал обе руки Путилина.
– Ах, если бы вы согласились на это! – вырвалось у него.
– Вы говорили об этом с министром?
– Он предоставил вам carte blanche. Он сказал: «Пусть Иван Дмитриевич поступает так, как найдет лучшим».
Путилин посмотрел на меня.
– Что же, доктор, кажется, надо ехать?..
– О, разумеется! – воскликнул я, обрадованный возможностью принять участие в новом розыске-похождении моего славного друга.
– Нельзя же, на самом деле, хладнокровно закрывать глаза на эту бойню людей, надо же изловить хитроумных злодеев. Говоря откровенно, мне не особенно улыбается это путешествие, потому что я занят в настоящее время раскрытием одного чрезвычайно темного и запутанного дела.
– Ради Бога, Иван Дмитриевич, выручите! – взмолился олонецкий губернатор.
– Хорошо. Мы выедем завтра. А теперь скажите, пожалуйста, какова форма ваших почтальонов?
Губернатор принялся объяснять.
Путилин, вооружившись карандашом, зарисовывал его слова.
– Так похоже? – протянул он рисунок губернатору.
– Великолепно! – воскликнул тот. – А для чего вам это?
– В моей костюмерной нет такого костюма. А я… люблю пополнять ее разными новинками.
После этого приступили к обсуждению маршрута.
– Итак, как мне ближе и удобнее всего высадиться, чтобы попасть на место последнего ограбления почты?
– Вы можете слезть, Иван Дмитриевич, на пристани Вознесения.
– Отлично. До нее мы доедем вместе. Кстати, в селе Бараны вам приходилось когда-нибудь бывать?..
– Один раз проездом, когда я производил ревизию.
– Ну-с, вот и все. Завтра вы потрудитесь заехать за мной. Ты пойдешь, доктор?
– О! Что за вопрос?! – воскликнул я.
– Так стало быть, дело за нами. Пока всего хорошего!..
Когда губернатор покинул кабинет, Путилин подошел ко мне и сказал:
– А знаешь ли ты, докториус, что это очень опасное дело?
Я встревожился за моего великого друга.
– Ты находишь?..
– Да. Это, безусловно, опасное дело. Один неверный шаг – и все может окончиться катастрофой. Поэтому я должен предупредить тебя об этом, ибо совершенно не желаю подвергать твою жизнь опасности. Откажись лучше от поездки. Я возьму с собой X., моего любимого агента.
Я горячо и негодующе отверг это.
– Как тебе не стыдно, Иван Дмитриевич, говорить мне это? Разве мало мы с тобой вместе «сломали» похождений? Неужели я оставлю тебя в таком деле, где тебе угрожает опасность? За кого же ты меня считаешь? Смерть так смерть, но вместе; кажется, я до сих пор не был трусом, не боялся опасностей.
