Глава 9
Принц отдает глаза нищему
Ятунг: деревенский праздник
Сегодня утром в Ятунге царила праздничная атмосфера, потому что там собирались ставить пьесу. Но «сцена» и игроки еще не были готовы; подготовка шла полным ходом. Перейдя через мост, я увидел трех человек, которые бежали ко мне. Это были Лосел, Палджор и Сёнам. Они явно выпили, особенно Лосел, и во всю глотку распевали популярную тогда песню: «Чанг тунг арак тунг…» («Пью чанг и пью арак…»).
– Кушог-сагиб! – прокричал Лосел. – Мы за вами! Сегодня у Кенраба день рождения. Он говорит, что познакомился с вами десять лет назад, когда вы первый раз здесь проезжали, и хочет опять вас повидать. Мы пьем и поем. Смотрите, какой замечательный, солнечный день! Разве вы не пойдете? Ну конечно, я так и знал, что пойдете! Я же вам говорил, что кушог-сагиб пойдет!
Мы шли немногим меньше километра вдоль реки. Стояло идеальное тибетское летнее утро, солнечное и тихое. Светлые, жемчужные галеоны плавали по небу. Не только деревня, но и вся вселенная, казалось, отмечает праздник; это чувствовалось в воздухе. Около реки мы нашли две палатки (в Тибете не бывает праздников без палаток) и целую толпу мужчин и женщин, мальчиков и девочек, детей и старух. Это был обычный деревенский праздник – такая сторона тибетской жизни, о которой мало кто из европейцев знает или подозревает о ее существовании. Он не был ни возвышенным, ни чудесным, ни иератическим, а просто веселым, языческим и невинным.
– Сагиб, сюда, присядьте, чувствуйте себя, как дома! – Для гостя расстелили ковер. – Чего хотите? Вы пьете чанг?
Конечно, я пью чанг. Это легкое молочное пиво, освежающее и очень умеренно пьянящее.
– Нет, спасибо, арака не надо.
Арак крепкий, но у него вкус бензина, и после него болит голова.
– Здравствуйте, Кенраб, как поживаете? Нет, вы ни на день не постарели! Что? Ах да, будем надеяться, что встретимся на этом месте еще десять раз через десять лет, лхо гья-тампа, сто лет дружбы!
Девушки сняли свои лхамы (цветные матерчатые тапочки) и по бедра залезли в ледяную воду реки. Они запели песню во весь голос, но через несколько куплетов прекратили, стали смеяться и брызгаться. Мужчины запротестовали, но девушки не обращали внимания. Тибетские женщины независимы и думают сами за себя. В конце концов одна девушка упала в воду, и ее вытащили мокрую насквозь. Она сняла ярко-зеленый жилет и осталась на солнце обнаженная по пояс. Это вызвало гвалт и смех, и казалось, что он никогда не кончится.
