— И все?
— Еще женился.
Это была новость!
— Ты женился?! Не может быть!
— Сам удивляюсь. Иду как-то по улице, смотрю — девушка стоит с печальным лицом. А меня, если ты помнишь, возбуждают печальные лица. Вот я на ней и женился.
— Серж, — высокопарно произнес я, — позволь мне высказать одну гениальную мысль. О женщинах.
— Валяй, Руднев, — позволил Серега.
— Женщина требует тебя целиком. Как музыка. Она берет тебя и в тебе же растворяется. Без остатка. Пере-перенасыщает. Понимаешь?
Я сам толком не понял, что сказал. Дерябин тоже не врубился.
— Не понимаю, — пьяно мотнул он головой, — и понимать не хочу. Чего мы все о бабах да о бабах. Давай поговорим о мужиках.
— Ноу, — сказал я, вставая. — Мне надо топать на свидание к одной не слишком молодой красавице.
— К матери, что ли? — догадался Серега. — Как она поживает? Замуж опять не собирается?
— Она уже замужем. — Я нетвердой походкой направился к двери. — Пока, Серый. Спасибо за чай.
— Чао-какао, — помахал он мне вслед рукой. — Бога не забывай.
— Не забуду, — пообещал я.
Электронные часы в темном фойе показывали полночь.
На холодном ночном ветру в голове у меня несколько прояснилось. И к дому матери я подходил уже более-менее трезвый.
Звонить пришлось долго.
— Кто там? — раздался наконец голос матери.
— Я.
— Кто «я»?
— Блудный сын, маменька.
Мать открыла дверь. На ее лице не отразилось ни удивления, ни радости. Она никогда не позволяла себе внешних эмоциональных проявлений.
— Заходи, блудный сын. — Коснувшись губами моей щеки, она тотчас учуяла запах. — Ты что, выпил?
— Есть немного, — признался я. — Встретил Серегу Дерябина. Помнишь? Вот и дерябнули…
Мы прошли в гостиную. Как я и ожидал, везде, начиная с прихожей, стояла новая мебель. Мать взяла привычку, меняя очередного супруга, менять заодно и всю обстановку в квартире.
Последний раз мы виделись с ней два года назад, когда она привозила в Москву свои картины на выставку. С тех пор мать нисколько не изменилась. Я сказал ей об этом.
— А я открыла секрет эликсира молодости, — ответила она, поставив на журнальный столик вазочку с печеньем и конфетами.
— И что за секрет?
— Надо почаще замуж выходить. Чтобы кровь обновлялась.
— А где твой новый муж? — Я шутливо заглянул под столик. — Николай Николаевич, ау! Вы где?
— Напрасно стараешься. Он, как говорят в Японии, поменял миры.
— Как?! — невольно воскликнул я. — И этот?!
Дело в том, что, несмотря на несхожесть возрастов, темпераментов и профессий материных мужей, всех их объединяло одно: они очень быстро умирали. Но надо отдать им должное — никто из них перед смертью долго не болел. Такого свинства по отношению к любимой женщине мужья себе не позволяли. День, от силы два дня — и все кончено.
