И действительно, открывается дверь, а на пороге стоит Владимир Высоцкий!
Владимир вошел в гостиную и оглянулся. Первым делом подошел к Милице Евгеньевне.
— Добрый день, Высоцкий, очень рад! — сказал он.
Лицо женщины озарила улыбка, она кокетливо улыбнулась и отошла в сторону. И здесь он увидел Марину, его Марину! Разве мог Высоцкий сдержать свои эмоции? Конечно нет, да это было и не надо — он подбежал к Влади, обнял ее, отрывая от пола, и долго не отпускал, словно не хотел отпускать больше никогда.
— Какой милый молодой человек, и у него красивое имя, — шепнула дочери Милица Евгеньевна, когда Владимир, наконец, поставил Марину на место.
Все поняли, что им не стоит мешать, и номер опустел в считаные минуты. И когда они оказались одни, Владимир стал рассказывать Марине обо всем, что происходило с ним за это время, о том, как он скучал…
— Эти месяцы, что я был без тебя, показались мне бесконечно долгими. — шептал он, вдыхая аромат ее волос. — Не хочу больше с тобой расставаться.
А на следующий день Марина вместе с Владимиром и ее детьми поехали за город, в пионерский лагерь, где отдыхали дети работников «Мосфильма». Лагерь находился в красивом, живописном месте вблизи водохранилища, созданного небольшой гидроэлектростанцией, поставленной на маленькой речке. Марина очень хотела, чтобы сыновья научились говорить по-русски, чтобы знали больше об этой стране, о том, где они сейчас находятся. И этот эксперимент удался — уже через неделю (Марина и Владимир приезжали к мальчикам каждые выходные) они завели друзей и весьма сносно изъяснялись по-русски! И главное как — в основном ругательствами и жаргонными словечками.
— Мама! Мы услышал и песню о тебе, — сказал Марине один из мальчишек. — Ее здесь поют все!
— Обо мне? — Удивлению киноактрисы не было предела.
— Да-да, о тебе! Мы тебе ее споем!
И нестройный хор детских голосов запел:
Сегодня в нашей комплексной бригаде
Прошел слушок о бале-маскараде.
Раздали маски кроликов,
Слонов и алкоголиков,
Назначили все это в зоосаде.
— Зачем идти при полном при параде?
Скажи мне, моя радостъ, Христа ради!
Она мне: — Одевайся!
Мол, я тебя стесняюся,
Не то, мол, как всегда, пойдешь ты сзади.
Я платье, говорит, взяла у Нади,
Я буду нынче, как Марина Влади!
И проведу, хоть тресну я,
Часы свои воскресные
Хоть с пьяной твоей мордой, но в наряде.
Зачем же я себя утюжил, гладил?
Меня поймали тут же в зоосаде.
Ведь массовик наш Колька
Дал мне маску алкоголика,
И на троих зазвали меня дяди.
