Оливия положила руку ему на колено. Он отдернул ногу, и ее рука упала на сиденье. Но все-таки теперь он был с ней, а не в прошлом.
– Тогда зачем ты спасал его?
– Иначе пострадало бы намного больше людей, не только один царь.
Он… благороден. И всегда был таким. Оливия засунула руки в муфту, чтобы не было соблазна снова потянуться к нему.
– Но почему он тебя из-за этого недолюбливает?
– Царь не любит, когда ему напоминают, что он сделал с женщиной… с Малышкой. И кроме того… Видишь ли, ему надо было или признать, что в его свите находился английский шпион, или делать вид, что не было, и вознаградить меня. Пришлось наградить.
Оливия в растерянности моргнула.
– Так, значит, ты и в самом деле барон?
– Самый настоящий. Думаю, в моем сибирском поместье выращивают верблюдов.
– Каких верблюдов?
– Двугорбых. – На этот раз Оливия не сомневалась: в его глазах плясали смешинки. – Они неплохо переносят холод.
– Ты шутишь? – Неужели он шутит с ней? О, это чудесно, замечательно!
– Нет, я серьезно. При последнем пересчете их было триста двенадцать штук.
– Ты именно там заработал свое состояние? – Оливия поняла, что ей важна любая информация о нем.
Клейтон вдруг снова помрачнел.
– У моих крестьян есть собственные деньги. Я не живу за счет других людей.
Оливия тихонько вздохнула. Ох, наверное, напрасно она заговорила об этом.
– Зачем тебе все это знать? – спросил Клейтон после короткой паузы.
Оливия пожала плечами:
– Просто любопытно, вот и все.
– А мне кажется, что ты выведываешь информацию – что-нибудь такое, что помогло бы спасти фабрику твоего отца.
Но она в этот момент вообще не думала о фабрике! Ей всего лишь хотелось узнать побольше о нем, Клейтоне.
– Неужели так трудно поверить, что я просто хочу лучше узнать тебя?
– Я не тот человек, с которым люди мечтают получше познакомиться.
– А что, если я не такая, как все? Что ты на это скажешь?
Он долго молчал, и тоненькая ниточка надежды становилась все тоньше, пока наконец Клейтон не разорвал ее окончательно. При этом на его лице появилась мрачная улыбка, которую можно было сравнить разве что с улыбкой висельника.
– Тогда ты опоздала. Во мне не осталось ничего, что стоило бы узнать.
– Ах, Оливия!.. – Они вошли в дом, и Катя встретила их на пороге. – Как все прошло? Я боялась, что Клейтон разозлит императора и тот прикажет вас казнить.
Оливия изобразила улыбку.
– Сначала мне тоже так показалось, но в конце концов все обошлось.
Клейтон скрестил руки на груди.
